Всё-таки да, подумал я: чувство вины — это исключительно наше, мужское. Оно ведь ещё оттуда, из первой книги. Нас создатель творил сознательно, а их — вдогонку, по, извините, требованию. Отчего мы автоматически и виноваты — присно и навеки, как рождённый по страсти первенец перед вторым ребёнком, получившимся типа между делом…
Тим брёл позади, не вмешиваясь. Он понимал, что через минуту спектакль закончится и наступят прежние лад и любовь. Отличительное свойство юности — верить, что гармония есть и она достижима.
— Чтобы я ещё куда-то с ними хоть раз! — возопила Лёлька.
— Абсолютно права, — дежурно подпел отец и незаметно Тимуру: чего опять? Тот потихоньку же шлёпнул себя по лбу: чего, мол, чего! — сам, что ли, не знаешь. Валюха понимающе моргнул, и вопрос был снят с повестки, но не слишком ещё искушённый в отношениях полов Егор принялся всхлипывать, призывая троицу взрослых и, значит, мудрых мужиков разобраться с чинимой несправедливостью. И неизвестно, во что бы вылилось, но тут проснулся Вольдемар и абортировал сыновий плач в самом зачатии:
— А ну-ка пойдём мамку искать!
— А где мама? — тот вмиг забыл о сестрином коварстве: мужчина. Внимание мужчины всегда занимает самая любимая женщина. Из-за чего не самые любимые вечно и страдают. Матери ревнуют к невесткам, невестки — к матерям, бывшие — к настоящим, а настоящие — к грядущим. Они спокойны лишь пока потенциально единственные. Егорка ещё не понимал, что такое потенциально. Пока ещё мама была для него весь космос. Впрочем, космос он пока тоже не понимал.
— Где мама? — повторил малыш, озираясь.
— Вот и я говорю: где? — буркнул Володька. — Грибов, видать, столько насобирали, что никак не доволокут, айда поможем?
— Гри-ибо-ов? — воодушевился Егор. — Тим, айда?
— Не трогай ты его, что мы с тобой, сами, что ли, не мужики…
— Да. Что мы, сами, штоль? Ты тут сиди, Тим.
— Спасибо, родной, — поклонился тот от мангала. — А кур-то готовый, Лёль. Тебе которую ногу?
Но злыдня только фыркнула, уселась на покрывало и принялась ладить к окарябанной коленке лист подорожника.
— Вы давайте сами не заплутайте, — напутствовал братан поисковиков, и мне: — А дамы-то наши и правда запропали.
— Может, вместе пойдём-поглядим?
— Ну вот ещё… Ходят, небось, кости мне перемывают. Щас вернутся. Главное, чтобы с этими следопытами не разминулись… Вы там покрикивайте, что ли, — шумнул он вдогонку добровольцам.
— Хорошо, — отозвался Вольдемар и заголосил противным баском. — Свет-ла-на!.. Ан-на!..
