Если Березовский никогда ничем лично не владел, стараясь управлять подвластными ему структурами через подставных лиц или контрагентов ( в случае чего всегда есть надежда, что сядет не он, а зиц-председатель Фунт), то Абрамович всегда владел и распоряжался своим хозяйством самостоятельно. Деятельность Березовского, несмотря на ходившие о ней многочисленные сплетни, всегда оставалась тайной за семью печатями, тогда как компании, принадлежащие Абрамовичу, стремятся к максимальной открытости.
Недаром классики политэкономии и социологии вроде Вернера Зомбарта, Рудольфа Гильфердинга или Макса Вебера отмечали принципиальную разницу между финансовым капиталом по своей сути космополитическим и хищническим и капиталом промышленным — по сути своей национальным ( как бы ни звучала фамилия конкретного представителя этой группы). Ведь Родина финансиста — там, где он может в данный момент заработать более всего денег, а Родина промышленника — там где стоят его буровые и заводы.
То, что сам факт временного владения промышленными мощностями не делает влюбленного с мистической страстью в голый чистоган финансиста промышленником, прекрасно иллюстрирует пример г-на Чубайса, который так торопится избавиться от мешающих ему производственных мощностей РАО ЕЭС, с тем, чтобы оставить себе одну "энергетическую трубу" — источник немедленных наличных денег. А вот его бывший "младший партнер" Олег Дерипаска — ныне работающий вместе с Абрамовичем, "олигарх нового поколения", всегда демонстрировал совсем другой подход к своей промышленной империи.
И если Чубайс и Березовский за все прошедшие годы своей бурной деятельности не создали ничего, кроме собственных капиталов и дурной славы, то Дерипаска и Абрамович могут похвастаться, например, организованной их трудами мегакорпорацией "Русский алюминий", становящейся в один ряд с таким полугосударственными гигантами, как Газпром и РАО ЕЭС.
ЗАЧЕМ АБРАМОВИЧУ ЧУКОТКА?
Говорят, что Абрамович в свое время лоббировал назначение Путина на пост премьер-министра. Березовский в ту пору проталкивал "избираемого" и очень легко управляемого Лебедя, который хорошо усвоил уроки продолжавшегося целый год "свободного плавания", едва не увлекшего его на политическое дно. Чубайсу же, откровенно ставившему на Степашина и наивно надеявшемуся сохранить его до президентских выборов, было, казалось, все равно. Мы не можем судить о том, насколько верна эта версия, однако она не выходит за рамки некоей государственной логики, которая уже тогда прослеживалась в действиях Романа Аркадьевича.
