Заметим, что переход Маринеско с подводной лодки "Л-1" (крупного подводного минного заградителя), где он был помощником командира, на "малютку" расценивался его товарищами — морскими командирами, как понижение. Он же видел в должности командира "М-96" возможность быть самостоятельным и инициативным.
Отсюда и выводы в его предвоенной командирской аттестации: "Должности командира подводной лодки соответствует. Достоин назначения на лодку типа "С". После кампании 1941 года может быть назначен комдивом подлодок типа "М" XII серии".
Но мирной кампании не суждено было состояться. Началась война. Обстоятельства складывались так, что участвовать в войне ни Маринеско, ни его экипажу сразу не пришлось. Командование планировало перебросить "М-96" по железной дороге на... Каспийское море.
Масштабно думало командование: у него были свои стратегические планы. Лодку начали демонтировать, готовить к переброске... И если бы такое произошло, можно почти наверняка сказать, что обстоятельства оказались бы сильнее Маринеско, и мы не знали бы его как подводника №1. Судьба распорядилась по-своему! Блокада вокруг Ленинграда замкнулась, и "М-96" осталась на Балтийском театре боевых действий. Активный Маринеско весь ушел в работу по скорейшему вводу лодки в строй. Ввел и стал буквально требовать выхода в море. Но опять же — у командования свои планы: выход "М-96" планировался "в составе лодок первого эшелона" только в июне 1942-го... Затем первый боевой поход был перенесен на август.
Наконец, поступил приказ выйти в море на поиск и уничтожение кораблей противника. "М-96" вышла — и в этом же первом боевом походе потопила вражеские транспорт!
Маринеско вообще до обидного мало рассказывал о войне. Выступал редко. Чаще за него это делали другие. Но тем дороже для нас сегодня подлинные слова Александра Ивановича о том, первом, боевом походе. В них весь Маринеско! Немногословный, ироничный, уверенный в себе и экипаже: "Прошло десять суток. Топливо на исходе. Противник не обнаружен. 14 августа утром начали обратный переход с прорывом противоположного барража. Когда прошил барраж у берега Парккала-Уд, акустик доложил, что слышит частые взрывы. Что это было? Поднимаю перископ, осматриваюсь. Вижу транспорт водоизмещением около 7 тысяч тонн и две шхуны, идущие в охранении трех катеров. Это они в порядке профилактики бросают глубинки. Лег на боевой курс, определив предварительно элементы движения транспорта. Дал залп из правого аппарата. После взрыва увидел в перископ поднятую корму с вращающимся гребным винтом: транспорт тонул. Катера сначала сбились в кучу, а потом ринулись бомбить район. Опустив перископ, оторвался".
