— Хреновы твои дела, дружище, — сказал он. — Черную Грязь пасет Крутоокская мафия, а там просто так ничего не делается. Они ищут шариповские драгоценности. Еще не известно, погиб Шарипов или сбежал за кордон, но золотишко тут осело. Ты им нужен по многим причинам…
— По каким?
— Этого я тебе сказать не могу. Но я кое-что ради тебя предпринял. Пообещал Кащею, что ты для его сауны сделаешь десятка два картинок…
— Десятка два? С какой стати?! Кто он такой?
— А это ты зря! Писать кипятком будешь потом. А сейчас надо думать о том, чтобы тебе по ошибке не отрезали яйца и не проломили черепушку…
— Но есть же какая-то управа на них?!
— Управы ни на кого нет. Мы живем в свободной стране, где каждый что хочет, то и делает. В прошлом году меня Кащей так прижал, что я отделался от него только двумястами тысячами долларов. Вот так, дружище!
Вернулся я домой в полной растерянности. Но потом как-то сумел мобилизоваться и подошел к мольберту.
Выдавил из тюбиков краски, плеснул в банку разбавитель и лихорадочно стал работать. Ждал, что вновь во мне что-то откроется. Я знал это состояние, когда после мучительных страданий наступает добрая просветленность и тихая радость.
— Сейчас пойдет белая полоса! — сказал я себе.
Но до белой полосы было еще далеко.
Ситуация в духе Эдгара По
Я не мог работать.
Было стыдно сознаться себе в том, что меня мучит страх. Я прислушивался к шагам, шорохам, стукам. Мне снились жуткие сны. Ко мне подкрадывался огромный детина и говорил: "Гляди на мои сапоги. Сорок седьмой. Кого хошь раздавлю!" Я кричал. И уже вознамерился разыскать Петрова, чтобы сказать ему, что в селе больше находиться не могу. К тому же дом наполнился мышами. Мне говорили, что полевые мыши обычно ищут место для зимовки, где можно перезимовать. Я включал свет. Но мерзкие существа очень скоро привыкли и к свету.
Однажды, это было в предпраздничный день, я промучался без сна до трех часов ночи. Где-то неподалеку, за оврагом, слышались музыка и полупьяные крики. Я закрыл обе форточки и выключил свет. Неожиданно для себя крепко заснул.
Проснулся я от непонятного шороха. "Проклятые мыши", — пронеслось в моей голове. Но вдруг оттуда, где почудился шорох, раздался стон.
Я вскочил и повернул выключатель. На полу лежало окровавленное тело, накрытое розовым стеганым халатом. Стонущее существо было в джинсах и с длинными волосами. Я терялся в догадках: мужчина это или женщина. Мне даже припомнилось, будто однажды видел Зинаиду в таком халате. Омерзение и страх боролись во мне. Как проникло это существо в мою комнату? Мысль о моей незащищенности вдруг как-то по-новому обожгла меня. "Господи! Этот субъект мог бы долбануть меня — и прощай, белый свет!" — вот какая мысль пронеслась в моей дурной башке. Не соображая ничего, я схватил первое, что попалось под руку, — лыжную палку. Смешно! — с этой палкой я сбежал вниз и увидел выбитое на веранде окно.
