— Тебя ужалят.
— Возможно, — пожал он плечами, — а возможно, и нет, если пчелы здесь хоть чуть-чуть похожи на португальских.
Она наконец осмелилась встретиться с ним взглядом. Его зрачки расширились, и оттенки коричневого в зеленых глазах исчезли.
— Однажды летом я снял с Синтией коттедж, чтобы Фэрли порезвилась на природе. Мы должны были ухаживать за пчелами владельца — его страстью.
Она дала ему нож и подставила поддон.
— И тебя ни разу не ужалили?
— Похоже, пчелы не возражали против моего запаха.
Конечно, нет. Розмарин очень нравится пчелам.
— Ты раньше не говорил о своей жене. Я так и не сказала тебе, с какой печалью мы узнали о твоей потере. Насколько мне известно, она была очень красива и предана тебе. — Она закусила губу. — Мне… Мне очень жаль, Куинн.
Он закончил распечатывать соты и вернул рамку на место.
— Сколько еще?
Его отказ принять соболезнования сказал Джорджиане все. Очевидно, он до сих пор тоскует по жене.
— Все, кроме последних двух, — ответила она, добавляя дыма.
— В Португалии соты были цилиндрическими, из коры пробкового дерева и покрытые глиной. Возможно, я сделаю несколько на пробу.
— Как хочешь, — осторожно ответила Джорджиана. По крайней мере, о пчелах они могли говорить относительно спокойно.
Напряженная атмосфера не рассеялась. Они продолжили воровать мед у сонных пчел.
— Возможно, — произнес Куинн, — ты могла бы рассказать мне больше о пчеловодстве.
Слава Богу, он решил углубиться в эту тему, чтобы заполнить паузу в разговоре.
— Я думаю, ты уже знаешь о разделении труда в улье, — начала Джорджиана.
— Разве не сказал Шекспир: «Так трудятся пчелы, создания, что людную страну порядку мудрому природы учат»[1]?
— Они живут в своем, превосходно организованном мире. Есть рабочие пчелы — все самки, разумеется, — которые собирают мед и пыльцу и ухаживают за личинками. Самцы — трутни — абсолютно ничего не делают. Они только… — Она резко оборвала объяснение и смущенно засмеялась. Когда же она научится думать, перед тем как говорить?
— Ну, нет. Ты, похоже, дошла до самого интересного. Говори, или… — В его глазах плясали веселые искорки, которые она помнила с детства.
— Сдается мне, это пустая угроза — даже ты наверняка знаешь достаточно, чтобы не совершать резких движений и рисковать гневом тысячи пчел. Но, так уж и быть, я скажу тебе. — Она рассмеялась: — Откровенно говоря, ты этого заслуживаешь. Трутни не делают ничего, только напиваются нектаром.
— И все? Или ты стесняешься сказать правду? — Он прищурился и лукаво посмотрел на нее.
