Люк зарычал.
Ата наконец подняла взгляд:
— Дорогой Куинн, вы просто обязаны взглянуть на лицо Каро. Она выглядит в точности как я.
Джорджиана улыбнулась про себя, глядя, как Куинн подходит к Ате. За последние несколько недель та пробормотала эти слова уже не меньше сотни раз. Младенец немедленно проснулся и начал плакать. Люк Сент-Обин выглядел готовым вырвать ребенка из рук бабушки и направиться прямиком к холмам Эмберли, за все восемь миль.
— Нет, Люк, — мягко остановила его жена, снова взяв герцога за крепко сжатый кулак, — мне нужна твоя помощь с Генри.
Близнец проснулся, услышав плач сестры, и сжал маленькие кулачки не слабее, чем его отец. Люк прижал младенца к плечу и начал размеренно качать его — навык, который все родители осваивают чуть ли не в первые минуты после рождения ребенка.
Маленькая Каро плакала необычайно жалобно, и Ата начала немного нервничать. Куинн вмешался со свойственными ему вежливостью и спокойствием:
— Не доставите ли вы мне удовольствие подержать ее?
Ата с опаской взглянула на него, совершенно не желая отдавать свою правнучку.
— Я хочу получше изучить ее сходство с вами, — добавил он.
— Ода, конечно. Посмотрите, как широко расставлены ее глазки, и у нее прелестный «вдовий выступ», и…
Джорджиана увидела, как Куинн со знанием дела взял малышку на руки и начал качать, нашептывая на ушко колыбельную про лапочку и папочку. Девочка сразу затихла и потянулась к его стриженым каштановым волосам. Он аккуратно переместил ее на другую руку и погладил по головке.
Есть ли что-то более привлекательное, чем мужчина, желающий и способный успокоить плачущего младенца? Джорджиана вдруг поняла — ее еще сильнее потянуло к Куинну. Если бы он гладил по голове ее и ласково нашептывал на ушко ей хотя бы и про ягнят и поросят… Она готова была отдать за это все. Взглянув на других вдов, она поняла по выражениям их лиц — они думают о том же. Джорджиана тряхнула головой и подошла к молодой герцогине.
— Розамунда, — прошептала Джорджиана, пока остальные вели беседу, — следует ли нам организовать ужин, как в Эмберли, — по сменам?
— Он весьма красив, Джорджиана, — тихо произнесла Розамунда, проигнорировав вопрос.
— Да, я знаю.
— Как давно умерла его жена?
— Розамунда!
Красавица герцогиня, сияя глазами цвета морской волны, проницательно улыбнулась.
— Ты в него влюблена, — мягко, но уверенно заявила она.
Джорджиана быстро огляделась, дабы убедиться, что никто не слышал этого безобразного предположения:
