Люсинда поднялась по лестнице с удивительной легкостью. На палубе с фуражкой в руке ее уже встречал старшина, а через минуту из каюты выбежал капитан.
- Приношу глубокие извинения, миледи, - сказал он, - что не встретил вас.
Его светлость требует, чтобы мы всегда были в полной готовности, и мы не ожидали, что кто-то может прибыть в столь ранний час.
- Могу ли я поговорить с вами наедине? - спросила Люсинда.
- Конечно, миледи, - ответил капитан. - Разрешите проводить вашу светлость в каюту?
- Прикажите, чтобы немедленно подняли мой багаж, - сказала Люсинда. - И пусть заплатят человеку, который привез меня сюда.
Она вынула золотой соверен и протянула его капитану, который передал его старшине, а тот - рыбаку.
Люсинда уже собиралась последовать за капитаном в каюту, как вспомнила что-то.
- Прошу вас, предупредите этого человека, - сказала она, - что если кто-нибудь станет задавать вопросы, он должен отвечать, что он не видел и не вез меня.
Казалось, капитан был немного удивлен, но все же передал ее слова старшине, который в свою очередь дал указания рыбаку.
Когда Люсинда подходила к трапу, она услышала, как рыбак захохотал и грубым голосом громко произнес:
- Ага! Во какие дела! Слушай, она мне тоже показалась бабенкой что надо!
У капитана при этих словах перехватило дыхание.
Люсинда улыбнулась. Какая разница, что подумают, лишь бы Себастьян до отплытия не знал о ее присутствии.
Лорд Меридан и Чарльз Холстед могли поздравить себя с успехом, несмотря на то, что рекорд принца им побить не удалось.
- Нам бы удалось, если бы ты не настоял выпить вина в Меридане, - ворчал Чарльз.
- Но меня действительно не особо беспокоило, обставим мы принца или нет, сказал лорд Меридан. - Сейчас нам следует думать о других, более важных вещах.
- Ну а мне доставило бы удовольствие сообщить ему о нашей победе, ответил Чарльз. Потом добавил:
- Если бы у тебя хватило мужества на это, могу себе представить, сильнее его никто бы не расстроил!
- Да пусть он радуется своим детским забавам, - пробормотал лорд Меридан.
- Нам предстоит опасное дело, Чарльз. И если мы не хотим провести весь остаток войны во французских тюрьмах - говорят, они не слишком комфортабельны, - нам следует быть серьезнее.
- Эта сумасшедшая идея принадлежит тебе, а не мне, - отпарировал Чарльз.
- Что касается меня, Ивонна может быть в плену хоть у китайского императора, мне-то что до этого?! И кстати, если хочешь знать, она там не страдает. Она всех тюремщиков обведет вокруг своего пальца.
