Семь долгих лет прошло с тех пор, как Мама-сан задумала открыть бар «Лотос». Предприятие это изначально было обречено на провал. Вскоре после пышного открытия (на котором девушки в нарядах стриптизерш предлагали посетителям бесплатное шампанское) Мама-сан получила письмо, уведомляющее ее о том, что в непосредственной близости от бара планируется строительство Кансайской железнодорожной линии. Несмотря на весь пыл, с которым Мама-сан бросилась спасать свое детище (она отправляла петиции транспортному начальству, пыталась подкупить чиновников деньгами и девушками и даже лежала в прострации под колесами экскаватора), через восемнадцать месяцев дюжина скоростных поездов в час с грохотом проносилась мимо бара. Каждый поезд рождал миниатюрное землетрясение в недрах здания: стены сотрясались, а клиенты падали с барных стульев. Целых одиннадцать месяцев с улыбкой на устах Мама-сан подсчитывала предметы, упавшие с полок, и редеющие толпы посетителей. Но последней соломинкой, сломавшей спину верблюда, стала тяжба, которую затеял один из клиентов, на голову которому свалилась бутылка рома, на короткое время лишив беднягу сознания. Мама-сан выставила бар на продажу, однако по сей день желающих купить его не нашлось.
Хотя в результате этой истории нервы его матери превратились в клочья, для Юдзи то были безмятежные дни. Девушки обращались с подростком, словно с маленьким клиентом, постоянно твердя ему, какой он красивый и умный Блуждая в тумане боли, Юдзи вспоминал об этих счастливых днях. Крошечные жучки и ползали по тому стулу в баре, где он любил сидеть, притворяясь, что делает домашнее задание, а девушка по имени Йоко нахваливала его старательность своим бархатным голоском. Новый приступ физических мучений принес новые моральные страдания. Юдзи застонал, наполовину от боли, наполовину от горькой ностальгии подавно прошедшим временам. Он провел языком по кровавым остаткам зубов во рту и снова застонал.
В восьми километрах трехстах метрах отсюда Мэри, дрожа, бродила по улицам. Я разрывался надвое, не желая бросать ее в таком отчаянном состоянии. Судьба предлагала выбор, раздваиваясь, словно змеиный язык, и принуждая меня принять решение. Мне отчаянно хотелось спасти Мэри, хотелось отправить ее домой в теплой и мягкой Золушкиной карете. Однако это ничего бы не решило. Чтобы разобраться с нашей проблемой, требовалась канистра бензина.
В дюйме от моего носа пролетел пустой поезд, управляемый учеником машиниста. Жалюзи в баре заплясали в дикой пляске, а голова Юдзи застучала по стене. Стулья и столы запрыгали по полу, люстра закачалась. Поезд исчез вдали, и сумасшедшие вибрации прекратились. С другой стороны насыпи на меня, запутавшегося в сетях Венеры ребенка, уставился старый выброшенный холодильник, выпуская в атмосферу вредные испарения.
