Люпита не знала, что ответить, а граф сказал:
— Прекрасно. Вы можете переночевать здесь, но с условием, что вы покинете этот дом немедленно после завтрака… Если вы поступите таким образом, ядам вам достаточно денег, чтобы доехать до Лондона, а также обзавестись там приличным временным жильем, ежели сейчас у вас в Лондоне ничего нет.
— Очень вам признателен, благодарю и обещаю выполнить ваше условие.
Все мы в жизни совершаем ошибки, а я наделал их много, и очень серьезных, — откровенничал Руфус.
Его слова звучали как покаяние, и Люпита решила, что было бы жестоко не разрешить ему воспользоваться тем, о чем он сейчас просит. А граф проявил большую щедрость, предложив ему финансовую помощь.
Посчитав для себя неприличным оставаться здесь при разговоре Руфуса с графом, она направилась к выходу.
Руфус открыл дверь и, пропустив Люпиту, сказал, понизив голос:
— Прости меня, Люпита, я знаю, что свалял дурака, но я тогда был в совершенном отчаянии!
— Мне очень жаль, — сухо ответила девушка.
Она не желала больше разговаривать с ним. Если она позволит Руфусу остаться еще и на обед, подумалось ей, для нее это будет испорченный вечер.
Однако она не видела никакой возможности отказать ему.
Граф думал так же. Он не мог не испытывать жалость к молодому человеку, который так нелепо промотал свое состояние, играя в азартные игры.
Граф решил дать ему несколько сотен фунтов, надеясь, что это позволит избавиться от него.
Люпита напрасно боялась обеда в его обществе — трапеза прошла по-домашнему непринужденно и комфортно.
Не зная всего о Руфусе Ланге, графиня Дауджерская была им очарована.
Он сыпал комплименты, шутил и старался казаться приятным во всех отношениях собеседником.
Он рассказывал разные смешные истории, беседовал с графом по поводу породистых лошадей, в чем, видимо, хорошо разбирался, общался с Джерри, как со взрослым, что доставляло мальчику особое удовольствие.
Джерри позволили обедать вместе со всеми, потому что из-за Руфуса перенесли обед на более раннее время.
После обеда оба джентльмена еще оставались в столовой соответственно их положению, а Люпита отвела Джерри в его комнату наверх, где его дожидался Брэкли.
— Завтра мы поедем кататься верхом, и граф сможет увидеть тебя на Самбо, — пообещала Люпита.
— Я знаю. Он говорил мне перед обедом, что Самбо — очень хорошая лошадка. Я сказал графу, что буду состязаться с ним в верховой езде, если он поедет на одной из папиных лошадей, — заявил Джерри.
