В Мукачеве мне и Водопьянову выпало счастье познакомиться с двумя американскими журналистами. Они, конечно, были журналисты только для отвода глаз. На самом же деле это были самые настоящие шпионы.
Шабалин послал меня и Водопьянова в качестве проводников к этим джентльменам. Ну, известное дело, мы показали им только то, что сами хотели, а затем выпили с ними, приставили к ним двух бабенок, и один из наших тем временем проверил все их вещи…
В дверь кто-то постучал.
На пороге появилась та самая девушка, которой капитан «заговаривал зубы» на вечере у Черноусова.
Заметив меня, она немного смутилась.
— Здравствуй, Зися.
— Я только на минутку к вам…
— Ладно! Присаживайся.
Зися рассеянно прошла по комнате, остановилась у пианино и начала стоя что-то наигрывать.
Я просидел еще минут пять для приличия и начал прощаться. Капитан проводил меня до дверей.
— Нравится тебе? — спросил он полушопотом.
— Хорошенькая.
— Если б ты знал… — капитан не договорил, да и незачем было договаривать. Я прочел в его глазах все, что он мог сказать мне.
Бедная Зися! Она не знает, что капитан болен.
10 апреля.
Управление контр-разведки «Смерш» Четвертого Украинского фронта расквартировано в пяти километрах от Рибника, в небольшом уцелевшем местечке.
Наша оперативная группа переехала из Вадевице несколько дней тому назад. На пути — сплошные развалины — до основания разрушенные деревни и села, разрытые снарядами поля, развалившиеся и сожженные города, взорванные мосты…
Майор Гречин встретил нас дружелюбно, отвел нам квартиры и приказал отдохнуть.
— Здесь, товарищи, уже пахнет Германией. Работы предстоит много.
В местечке, кроме смершевцев, никого нет. Гражданское население было выселено в соседние села.
Вокруг Управления часовые. На дорогах шлагбаумы. Кроме своих, в Управление никого не впускают.
В столовой для младшего офицерского состава я встретился с Мефодием. Рядом с нами сидели хмурые, смуглые сербы. Они разговаривали на своем языке и поминутно стучали кулаками по столу.
Сотни незнакомых мне офицеров, которых я видел впервые, молча входили в столовую, молча кушали и также молча уходили.
— Это все из вашего отдела — сказал Мефодий.
— Да, да. Но я их вижу впервые.
— Мне кажется, что у тебя нет и понятия о численности второго отдела… Я в Управлении все время, и у меня о вашем отделе создалось странное представление. Не ты один видишь вот этих офицеров впервые. И я до сих пор не видел. Каждый день приходят все новые люди, пообедают и уходят. Ваш второй отдел что-то грандиозное.
