Когда вся эта сверкающая на солнце и лязгающая масса с саблями наголо и развевающимися штандартами двинулась на позиции испанцев, земля задрожала. Стоявшие на их пути испанские кавалерийские полки Бурбон и Фарнесио были опрокинуты.
Вскоре кирасирам удалось захватить одну испанскую батарею и перерубить почти всю прислугу, но остальные вели по ним смертоносный огонь в упор. Запасы испанской картечи были неистощимы, чего не скажешь о численности и решимости французской кавалерии.
Маркиз де Купиньи (по словам Перес Гальдоса, «высокий, крепкий, светловолосый и всегда-то румяный, а уж тут совершенно багровый») лично повел своих солдат в контратаку. С криками «Смерть французам!» и «Да здравствует Испания!» линейный полк Военных Орденов, один из храбрейших в испанской армии, с полковником де Паула Солером во главе ринулся на врага.
К 11.30 все атаки французов были отбиты.
Когда французские солдаты, измученные жаждой, голодом и усталостью, в очередной раз отступили, уцелевшие молодые солдаты стали падать на землю, проклиная своих офицеров и эту ужасную страну, куда их привели, непонятно зачем. Генерал Дюпон созвал военный совет и принял решение ввести в бой части императорской гвардии, еще не бывшие в деле, то есть свой последний резерв. Генералам же было предложено возглавить эту решающую атаку, в которой должны были принять участие «французские» швейцарцы, остатки пехоты и остатки кавалерии бригады Дюпре.
В полдень гвардейские моряки и парижская гвардия с грозными криками «Да здравствует Император!» пошли вперед, но и это не принесло Дюпону успеха. Возглавлявшие атаку гвардейские моряки в экстравагантных синих куртках, похожих на доломаны гусар, и в золоченых киверах с огромными красными султанами, хотя и дошли до самых испанских батарей и даже захватили два орудия, но были фактически стерты с лица земли испанскими пулями и картечью. Гибель элитных частей французской армии была и ужасна, и прекрасна одновременно.
Наконец в 12.30 то, что должно было рано или поздно произойти, произошло. «Французские» швейцарцы натолкнулись на «испанских» швейцарцев.
Шесть «французских» швейцарских рот остановили свое продвижение и перестали стрелять. Раздались крики: «Стойте! Мы тоже швейцарцы и не хотим воевать против своих!» Со стороны испанских позиций слышалось примерно то же самое. Началось братание, в результате которого батальон Кристена перешел на сторону армии генерала Рединга, тоже швейцарца по национальности. По удивительному стечению обстоятельств с обеих сторон швейцарцами командовали офицеры по фамилии Кристен.
