— Добрый вечер, Ларри, — поприветствовал его Манцур. — Мы уже беспокоились о тебе, кто же опаздывает на бесплатный ужин. Мне не нужно никого представлять, здесь круг друзей.
— Конечно, конечно, — засмеялся Сорки. Смех его был неестественно громким.
«Этот, похоже, уже пьян».
— Мы с Ларри давно знакомы, он решил опоздать в надежде, что мы уже взяли счет. — Сорки захохотал и поднял бокал с коктейлем. — Ваше здоровье, Ларри! Как это говорят на идише? Лехайм?
— Вообще-то это древнееврейское слово, — уточнил Вайнстоун, пытаясь устроиться за столом между Сусманом и Манцуром. — «Лехайм» означает «За жизнь!».
— Да ну! Садитесь, Ларри. Херб, ну-ка, подвинь свою толстую задницу, освободи немного места для нашего уважаемого председателя. Джованни! Принеси нашему профессору выпить. Ларри, что вы пьете? Заметьте, когда я говорю Джованни, откликаются все итальянцы! Ха-ха!!!
«Он всегда такой? — Вайнстоун не мог понять причину бессмысленной болтовни Сорки. — Ну что ж, придется терпеть его ради мирной сделки».
Вайнстоун улыбнулся и пожал руки Манцуру и Сорки:
— Джозеф… Махмуд…
Рукопожатие Манцура было похоже на его собственное— слабое, вялое и мягкое, оно ему понравилось больше рукопожатия Сорки — сильного и сдавливающего руку.
Вайнстоун догадывался, что означает его крепкая хватка, и ответил тем же, сильно сжав руку Сорки, не надо расслабляться.
— Ларри, сегодня с нами Херб Сусман, мы с ним старые друзья. Правда, Херб? — Манцур улыбнулся Сусману, на лице которого не отразилось никаких эмоций.
«Эта свинья не умеет улыбаться», — отметил Вайнстоун. Он подал Сусману руку для формального рукопожатия, тот ответил так же небрежно.
— Дотторе, закажете напиток или мне принести вам карту вин? — спросил очередной Джованни.
— Что вы пьете? — обратился Вайнстоун к сидевшим за столом.
— «Абсолют» со льдом. Джованни, мне еще один. Херб, ты будешь?
Сусман кивнул.
— Хорошо, Джованни, принеси нам целую бутылку и ведерко со льдом.
Со смехом Сорки повернулся к своим коллегам и добавил:
— Доктор Манцур пьет только содовую, вот почему он так хорошо сохранился — содовая и никаких женщин!
— Принесите мне «Кровавую Мэри», пожалуйста, вина не нужно.
Вайнстоун устроился поудобнее. Рим не могла понять, как американцы во время обеда могут получать удовольствие от коктейля, но он привык.
— Простите за опоздание, господа, мне пришлось проехать на Манхэттен и зайти в свою квартиру в Сити-Тауэр, а потом я навестил мать. Пришлось постоять в пробке, кстати, я решил сменить машину и по пути все время думал какую выбрать вместо моего «мерса». Рим хочет «роллс», но я не уверен. Что скажете?
