– Да нужна мне его работа! – фыркнул Тимур. Всю дорогу – то пешком, то на попутках – он то и дело вспоминал, как прожил эти три дня. Вспоминать было приятно. Он думал, что можно все и повторить – надо только переждать какое-то время. Дрынов и Крошкин, правда, не понравились ему в конце пути – оба помрачнели и оглядывались на него со страхом.
– Пацаны, вы же не чмыри какие, болтать не будете? – с усмешкой спросил он приятелей перед тем, как разойтись по домам.
– Да ты что, Тимур! – горячо заговорил Дрынов. – Другана сдавать – западло, мы ж понимаем. Верно, Витек?
– А то смотрите, мы теперь повязаны… – многообещающе сказал Тимур. – Я ведь могу сказать, что вы мне помогали.
Дрынов и Крошкин побелели. Тимур захохотал.
– Не ссыте… – сказал он. – Дядя Тимур не сдаст своих мальчиков. Мы же банда?! Банда?!
Крошкин и Дрынов кивнули.
– Ну ладно… По домам… – будто старший, распорядился Тимур. – Заляжем на дно, а там поглядим.
Он шел по деревеньке. Никто не обращал на него внимания, и даже то небольшое беспокойство, которое было у него, улеглось. «Не ищет, похоже, их никто… – подумал Тимур про туристов. – А и будут искать – кто на меня подумает?». он жалел, что туристы попались какие-то небогатые – всего-то и хватило на три дня. «Надо будет в следующий раз машину покруче подыскать…» – подумал он так, как думал бы о том, что надо сменить место рыбалки. Он даже не сомневался, что «другой раз» будет – почему нет, вот он, нетрудный способ получить все удовольствия жизни, не намозоливая рук. Он уже видел себя за рулем сияющего «Круизера» – такие проезжали мимо Перуновки караванами.
Когда вошел в дом, Марина кинулась было на него, но быстро отошла – ей хватало дел. Тимур сел за стол. Козырев, пивший чай, вдруг замер и странно уставился на него. Тимур удивился.
– Ты чего? – спросил он Козырева. Тот молчал, с ужасом глядя на Тимура.
– Ты чего? Не узнал? – ухмыльнулся Тимур.
Козырев побелел, даже губы посерели.
– Э, ты смотри – не окочурься… – загоготал Тимур.
– От тебя… кровью пахнет… – медленно сказал Козырев.
Тимур замер, во все глаза глядя на дурачка.
– Какой кровью, какой кровью… – зашипел Тимур, оглядываясь – не слышал ли кто. Но мать была на улице, в доме они с Козыревым были одни. – Я те щас кипятком глотку-то залью…
Козырев смотрел на него остановившимся взглядом. Тимур вскочил из-за стола, на ходу срывая с себя рубаху и беспокойно осматривая ее – пятен вроде бы не было, да и рубаха не пахла даже, а воняла блевотой – Дрынова вырвало вчера прямо на Тимура.
