Из холла на второй этаж вела широкая, деревянная лестница, покрытая красным паласом. На втором этаже находились жилые комнаты. Самые маленькие, расположенные возле лестницы принадлежали слугам и прикомандированным к пациенту офицерам-илларионовцам. Самая большая комната в особняке, расположенная чуть подальше от лестницы, принадлежала самому пациенту.
Катя, следуя за доктором, поднялась на второй этаж, и перед тем как войти, нервно поправила прическу.
Она улыбнулась двум караульным, стоящим на посту у массивной двери, и вошла в просторную комнату.
Внутри было темно, и Катя удивленно воскликнула:
— Почему темно? Вы же знаете, он боится темноты.
— Он сам просил выключить, — виновато ответила служанка.
Катя дернула выключатель, зажегся свет, и в тот де миг раздался тихий голос.
— Кя-тя.
От ноток родного голоса, слезы сами заструились по румяным щекам девушки, и она непроизвольно схватилась за сердце, чтобы сдержать его в груди и не позволить вырваться на волю.
В самом центре комнаты, в блестящем инвалидном кресле сидел подросток. Ему было не больше восемнадцати. На искаженном лице юноши, хранившем на себе отпечаток страшной болезни, играла блаженная улыбка. Лоб его был через чур большим а глаза выпуклыми. Пытаясь улыбнуться, юноша открыл рот, показывая свои слишком большие зубы, из-за этой улыбки на белоснежную рубашку больного закапали слюни.
Катя бросила злобный взгляд на служанку, не обратившую внимание на этот неприятный момент, и подбежала к больному. С нежностью она начала вытирать ему слюни.
— Родной мой, сокровище! — зашептала Катя. — я приехала.
На лице подростка отразилась еще более идиотская улыбка, а на реснице блеснула слеза.
— Не плачь мое солнце! Я знаю, что меня долго не было! Раньше не могла! Ты простишь меня?
Юноша кивнул.
Катя платочком утерла его слезу и обняла его за колени.
— Как ты тут?
— Хашо. — ответил юноша.
— Доктор сказал ты начал рисовать? — ласково спросила Катя.
Он кивнул и дрожащей рукой указал на стол, где лежала большая кожаная тетрадь. На его лице отразилось столько радости и гордости, что Катя почувствовала как сжимается ее сердце.
Она поцеловала его лоб, и подошла к столу.
На тетради красивыми буквами было написано.
«Его Императорское Высочество, Великий князь Дмитрий Дмитриевич», он был родной брат Катерины Дмитриевны. Брат близнец, родившийся вместе с ней, в один день, в один час, лишь несколькими минутами позже. С самого рождения на нем стоял отпечаток этой страшной болезни.
