Просьба была высказана так горячо, что я был не в силах устоять, хотя, конечно, предпочел бы поехать один. У меня была тайна, которой я не мог поделиться даже с любимой сестрой. Кроме того, смутное чувство подсказывало мне, что не следовало бы брать сестру с собой так далеко от дома, в место, с которым я сам был знаком очень мало. Она снова принялась упрашивать меня.
— Ну ладно, если мама позволит…
— Ничего, Джордж, мама не рассердится. Зачем возвращаться домой? Ты видишь, я готова, даже шляпу надела. Мы успеем вернуться прежде, чем нас хватятся. Ведь это недалеко…
— Ну хорошо, сестренка, садись на корме, у руля. Хэйхо! Мы отваливаем!
Течение было не сильным, и через полчаса мы доехали до устья речки и продолжали плыть по ней вверх. Это была неширокая речка, но достаточно глубокая для лодки или индейского челнока. Солнце стояло высоко, но его лучи не палили нас — им преграждали путь густые деревья, ветви которых как бы сплетались в зеленый свод над волнами реки. В полумиле от устья
маисом и засаженные бататом — сладким картофелем, — стручковым перцем, дынями и тыквами. Невдалеке от берега возвышался довольно большой дом, окруженный оградой и группой домиков поменьше. Это было деревянное здание с портиком, колонны которого покрывала примитивная резьба. На полях трудились рабы — негры и индейцы.
Это не могла быть плантация белого — на этой стороне реки белые не жили. Мы решили, что поместье принадлежит какому-нибудь богатому индейцу, владельцу земли и рабов.
Но где же хижина нашего друга? Он сказал, что она стоит на берегу реки, не дальше чем в полумиле от ее устья. Может быть, мы прошли, не заметив хижины, или ее надо было искать где-то дальше?
— Давай-ка пристанем к берегу, Виргиния, и спросим.
— А кто это там стоит на крыльце?
— Ого, ты видишь лучше меня! Ведь это он сам — молодой индеец! Но не может быть, чтобы он жил здесь… Разве это хижина? А знаешь что? Он, наверно, пришел сюда в гости. Смотри-ка, он идет к нам навстречу!
Пока я говорил, индеец вышел из дому и поспешно направился к нам. Через несколько секунд он уже очутился на берегу и показал нам, где пристать. Как и в день нашего знакомства, он был в ярком, богато вышитом платье и с убором из перьев на голове. Его стройная фигура четко вырисовывалась на берегу на фоне неба, он походил ни миниатюрную статуэтку воина; метис был еще почти мальчиком и выглядел очень живописно. Я почти завидовал его дикому великолепию.
