И с этими словами она быстро вскочила на ноги, бросила свирепый взор на обоих пришельцев и ушла к себе в хижину.
— Бедная девочка! — сказал пастор. — Она непременно сойдет с ума, да и теперь, я думаю, она уже ненормальная.
— Она испугала вас, мадемуазель? — спросил Юлиус Христину.
— Нет, мне стало как-то грустно, — ответила молодая девушка. — Она точно видит сны наяву.
— Я ее нахожу одинаково восхитительной и интересной, — отозвался Самуил, — грезит ли она или нет, днем, ночью, при свете солнца, при блеске молний…
Бедняжка Гретхен! Все в приходе относились к ней так, как жители Трои относились к Кассандре.
Стук копыт вывел все общество из задумчивости, навеянной последней сценой. Это привели лошадей.
Глава шестая От счастья к шуму
Наступило время разлуки, надо было прощаться. Пастор взял с молодых людей слово, что они опять приедут к нему в гости, как только будет у них свободное время.
— По воскресеньям ведь не учатся, — робко заметила Христина. И все решили тотчас, что молодые люди приедут в первое же воскресенье, следовательно, расставались только на три дня.
Когда студенты сели на коней, Юлиус посмотрел на Христину, стараясь скрыть свою грусть. Потом взгляд его остановился на шиповнике, который он передал ей через Лотарио. Он очень хотел бы взять этот шиповник обратно, после того как цветок побыл некоторое время у Христины.
Но она сделала вид, что не заметила этого и сказала с улыбкой, подавая ему руку:
— Итак, наверное, до воскресенья?
— Наверное! — отвечал он таким тоном, что Христина опять улыбнулась, а Самуил расхохотался. — Разве только со мной случится какое-нибудь несчастье, — прибавил он шепотом.
Но Христина все-таки расслышала.
— Какое же несчастье может случиться с вами за эти три дня? — спросила она, бледнея.
— Кто знает! — ответил Юлиус, полушутя-полусерьезно. — Но если вы желаете, чтобы я избежал всех опасностей, то вам это сделать легко: ведь вы ангел. Вам стоит помолиться за меня богу. Например, завтра, во время проповеди.
— Завтра! Во время проповеди? — повторила удивленная Христина. — Слышите, папа, о чем просит г-н Юлиус?
— Я всегда учил тебя молиться за наших гостей, дочь моя, — заметил пастор.
— Теперь я знаю, что буду неуязвим! — подхватил Юлиус. — Но в придачу к молитве Серафима мне не хватает еще талисмана феи.
И он все смотрел на шиповник.
— Право же, — сказал Самуил, — нам давно пора ехать, хотя бы и за этими невинными опасностями. Масса людей ежедневно подвергается разного рода опасностям и избегает их. Наконец, надо принять во внимание и то обстоятельство, что я с тобой. Вероятно, я кажусь Гретхен чертом, а ведь черт может многое сделать для человека. В сущности, какое истинное назначение смертных? Умереть!
