Не успел тронуться, как вдруг подходит Колька — мой напарник по автобазе. «Привет, дружище!» — говорит и улыбается. Я прямо опешил.
— Колюх, ты, что ли?
— Виктором меня зовут… Я что подошел-то? Качу в Челны — он кивнул на стоящий в стороне «Москвич», — да прокол у меня, а запаска лысая. Как ты думаешь, если манжет вставлю, проеду двести километров? Ты никогда не ездил с манжетом?
— Манжет лучше сделать из пожарного шланга, тогда дотянешь, — объяснил я, а отъехав, подумал: «И что за дурацкий денек?! Получается, что я раскручиваю жизнь назад, вроде просматриваю прошлое, как в кино. Может, это от солнца, или от накопленной усталости? А может, просто давно не смотрел на свою жизнь со стороны».
Дальше я особенно не гнал, но мы все равно обходили грузовики и повозки, громыхающие у обочины в облаках желтой пыли. Вскоре мелькнула надпись: «Александровка».
На окраине поселка у гаражей под плакатом: «Не гони сто, а живи сто» колготились автолюбители, пытались завести старую полуторку. Я только заикнулся жене, что «надо размяться, передохнуть среди своих», как она жалобно взмолилась:
— Каких «своих», дорогой?! Отдохнем в кемпинге, по-человечески, как все люди. Неужели тебе не надоели эти разговоры?!
Где ей было понять, что меня тянуло к единомышленникам. И главное, им были нужны мои знания, опыт; когда они обращались за советом, меня так и распирало от гордости, и я был уверен, что не зря ухлопал лучшие годы. В обществе автолюбителей я как бы аккумулировал свою энергию, для меня автодело не увлечение, а образ жизни.
Внезапно мимо прокатил автобус, а в салоне я увидел… Елену Алексеевну. У меня перехватило дыхание. «Сколько можно?! Померещилось, или она на самом деле?» — мелькнуло в голове, и, нажав на газ, я бросился вдогонку.
— Что с тобой? — откуда-то издалека донесся тревожный голос Цветанки.
Повернувшись, я увидел тайную печаль на лице жены, и мне стало ее жалко. «Какая она все-таки хорошая, — подумалось. — Заботливая, доверчивая и… красивая». Я расчувствовался и сразу забыл об Елене Алексеевне.
Погодка была как по заказу. В окно врывался нагретый воздух. Асфальт полосовали тени от деревьев, стоящих вдоль шоссе. За деревьями виднелись луга и тропы, петляющие к дальним деревням; в лугах паслись лошади, бегали мальчишки; по обочине, обнявшись, прогуливались парочки. Повсюду была своя жизнь. Мы мчались по шоссе и видели эту жизнь одновременно на огромном пространстве; и все, что осталось в городе, разные неурядицы и передряги казались чепухой.
