То же можно было сказать и о дамских туалетах: декольте стали глубже, шляпки украшены пышнее и ярче, а личики дам казались еще красивее.
Герцога интересовали только скачки. Он часто уходил с трибуны и спускался вниз, чтобы побеседовать с участниками очередного заезда, осматривал лошадей. Фенелле это явно не нравилось. Каждый раз она недовольно и обиженно поджимала губки.
Когда в очередной раз герцог вернулся и сел с ней рядом, она бросила на него жадный взгляд и так откровенно сжала его руку, что ему стало несколько неловко. Он считал подобную демонстрацию их отношений вызывающе неуместной.
Герцог всегда заботился о репутации своей дамы сердца, но был не склонен забывать и о своей собственной.
Конечно, он не мог помешать светским сплетникам судачить о своей персоне, но не собирался подливать масла в огонь и будить воображение людей, склонных интересоваться чужими делами больше, чем своими.
Он поднялся и отошел, чтобы поговорить с двумя джентльменами, которые сидели сзади них.
Когда заезд начался, герцог увидел, как Альдора проскользнула к тому месту, откуда ей было удобнее всего наблюдать за происходящим. Как и накануне, она собиралась взобраться на скамейку, чтобы головы сидевших впереди не мешали ей следить за соревнованием.
Герцог не удержался, подошел к ней и спросил:
— Надеюсь, ваш «внутренний голос» подсказал вам, что большой королевский кубок достанется Фокс-Хантеру?
Фокс-Хантер принадлежал ему, и эта лошадь по праву считалась фаворитом сезона. Сейчас она шла с большим преимуществом.
Герцог, невольно раздражаясь, отметил, что ждет ответа Альдоры с каким-то волнением. Ему хотелось, чтобы она ответила утвердительно.
Однако медленно и неохотно девушка проговорила:
— Лично я поставила на Терьера!
Герцог ушам своим не поверил.
Он неплохо изучил всех участников этого заезда. Терьер, так же как и его никому не известный владелец, был безоговорочно признан аутсайдером.
Все остальные лошади, которые участвовали в соревнованиях, были известны герцогу либо по конному заводу, либо по отзывам знатоков.
Он почувствовал себя наивным простаком. Ведь ясно, что претензии Альдоры на умение безошибочно определять победителя по меньшей мере несостоятельны. Юной леди просто очень хочется поиграть в мужские игры.
Губы герцога тронула снисходительная улыбка, и он с легкой иронией в голосе произнес:
— Что ж, желаю удачи!
С этими словами он вернулся на свое место рядом с Фенеллой. Через мгновение был дан старт.
