— Я знаю, — сказала Минелла, — и… потому что я люблю вас… у меня появилась одна мысль.
— Какая?
Она не касалась его, но граф чувствовал, что Минелла дрожит, и видел румянец на ее щеках. Едва слышным голосом она произнесла:
— Когда мы только взошли на корабль, вы сделали мне предложение, от которого я… отказалась.
— Ты знаешь, что я сделал его только потому что, хотя я любил тебя, я понятия не имел, кто ты такая на самом деле и не ведал еще, что ты воплощаешь в себе мой идеал женщины.
— Я рада слышать это от вас, — грустно сказала Минелла, — но, понимая, как больно ранит вас развод и все, что за этим последует, я готова принять ваше предложение.
С этими словами Минелла уткнулась лицом в колено графа, словно боялась поднять на него взгляд.
Несколько мгновений граф молчал. Потом он тихо сказал:
— Теперь я знаю, моя любимая, что ты любишь меня так же сильно, как я люблю тебя, и я всегда буду помнить то, что ты сказала сейчас, и хранить это в моем сердце.
Он поднял ее с пола, усадил в кресло рядом с собой и, обняв, прижал к себе.
— Но мой ответ, мое сокровище, будет» нет «!
— Но… почему?
— Потому, — сказал граф спокойно, — что я хочу, чтобы ты жила не тайно в Челси или в Сент-Джон-Вуд, как я вначале глупо предложил, а в моем доме, открыто, в качестве моей жены.
Он поцеловал ее волосы и добавил:
— Ты станешь графиней Винтерборн, будешь со мной каждый день и каждую ночь.
От того, как он это сказал, Минелла чуть не заплакала.
— Я пыталась… помочь вам, — прошептала она.
— Я знаю, — ответил граф, — но того, что ты предлагаешь, мне мало. Я хочу, чтобы ты была моей полностью и абсолютно. Моей от макушки до красивых маленьких ножек, моей с каждым дыханием, с каждой мыслью. Ты моя, Минелла, и я не могу жить без тебя!
Потом он поцеловал ее, поцеловал отчаянно, требовательно, властно и стало невозможно говорить еще.
И все же, когда они поехали в Неаполь, Минелла чувствовала страх, ибо видела, что граф в плохом настроении, и боялась того, что может случиться, если он увидит свою жену.
В другое время она восхищалась бы видом Неаполя, возвышающегося над гаванью, его блестящими крышами и шпилями, яркостью его красок.
Повсюду разливался тот особенный свет, которым, как она читала, славятся пейзажи Италии.
В библиотеке поместья Хейвудов было немало путеводителей, и Минелла знала историю этого города. Она жалела лишь, что они не могут задержаться на день и съездить в Помпею.
Она видела могучий силуэт Везувия на фоне синего неба, но сейчас все было не важно, кроме тяжкого испытания, которое предстояло пережить графу, а Минелла была не в силах спасти его от этой участи.
