— Что же вы сделали? — тихо спросила она.
— Я вернулся в Англию и решил, что никто не должен жалеть меня, никто не должен смеяться надо мной у меня за спиной, — ответил он и с насмешкой добавил:
— Никто не осмелился бы делать это в лицо.
— Разумеется, но ведь никто не знал, что вы женаты?
— Все об этом знали! — с досадой сказал граф, как будто это был глупый вопрос. — О нашей свадьбе было объявлено не только во всех английских газетах, но и во всех французских! Когда я вернулся, меня ждали груды поздравительных писем.
— Представляю, как все это было ужасно для вас! — с сочувствием сказала Минелла.
— То, о чем я вам только что говорил, — произнес граф, — известно только моей матери и отцу моей жены.
— Я… Я не понимаю.
— Своим знакомым я сказал, — продолжал граф, — что моей жене пришлось остаться во Франции с отцом, у которого расшатано здоровье. Всякий раз, когда я уезжаю отсюда или из моего дома в Лондоне, я говорю, что еду ее навестить и жду, что она вернется в Англию, как только ее отец или поправится, или умрет.
— И они верят вам?
Губы графа искривились в циничной усмешке.
— Не у многих людей достанет отваги назвать меня лгуном!
— Но где же теперь ваша жена?
— Со своим любовником в Италии, — ответил граф. — Недавно я получил от нее письмо с просьбой дать ей развод.
Минелла непонимающе взглянула на него.
— И вы отказали ей?
— Конечно! Почему я должен стать жертвой скандала? Почему я должен позволить не только моим друзьям и врагам — а у меня множество и тех, и других, — но также любому горожанину, покупающему газеты, узнавать о моих личных делах?
— Я понимаю, что для вас это было бы оскорбительно, — сказала Минелла, — но это подразумевает, что вы не можете жениться снова, и вырастить сына, который унаследует этот замечательный замок.
— Я знаю, — сказал граф так, словно его обидело то, что сказала Минелла.
— Я… Мне очень жаль.
— И теперь на сцене должны появиться вы.
— Я?
— За два дня до отъезда из Лондона, мне было поручено представлять ее величество королеву Викторию в Каире, когда генерал Китченер прибудет туда шестого октября, после блистательной победы в Судане.
— Вы имеете в виду битву при Омдурмане?
— Я вижу, вы читаете газеты! — усмехнулся граф. — Да, как вы знаете, он сейчас герой дня. Генерала будут чествовать в Египте, а когда он вернется в Англию, как стало мне известно из конфиденциальных источников, ему пожалуют графский титул.
— Что ж, я рада! — воскликнула Минелла. — Я всегда восхищалась его военным талантом, и теперь он отомстил за смерть генерала Гордона.
