Она не сразу решилась затронуть этот вопрос, считая его слишком щекотливым, но, сказав себе, что чем скорее все встанет на свои места, тем будет лучше для них обоих, сказала:
— Я не ожидала встретить вас этим утром, месье, но раз уж это произошло, не премину воспользоваться случаем и кое-что сообщить вам.
Герцог поднял брови.
— Я внимательно слушаю вас, леди Марсия.
— Мне кажется, я должна рассказать вам, что на самом деле ваша тетя, графиня, попросила папу взять меня с собой, и, вероятно, вы догадываетесь, с какой целью.
Даже не глядя на герцога, она поняла, что в этот миг он просто окаменел.
Глаза его гневно сверкали, губы были плотно сжаты.
Его пронзило внезапное желание сказать леди Марсии, чтобы она не совала нос в его дела.
Но он одернул себя, подумав, что было бы ошибкой отвечать грубостью, и решил притвориться неосведомленным.
— Боюсь, леди Марсия, я не совсем понимаю, на что вы намекаете.
— В таком случае я буду честна с вами, месье. Ваша тетя всячески намекала моему отцу, что я — самая подходящая кандидатура на роль вашей невесты.
У герцога перехватило дыхание.
Он не был готов к столь прямому ответу и совершенно не представлял, как на него реагировать.
— Ив этой связи я хотела сообщить вам, что лично я не имею ни малейшего желания становиться вашей женой и тем более не намерена соглашаться на этот брак.
Такое заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы.
Герцог привык к тому, что его умоляли жениться.
Поэтому он был уверен, любая молодая француженка, и не только француженка, с радостью вышла бы за него.
Он не сомневался, что за приездом леди Марсии в chateau кроется та же причина и ему будет очень нелегко сообщить графу, что он не хочет брать в жены его дочь.
Ему в голову не могла бы прийти мысль, что дочь графа сама будет против их союза.
Прошлым вечером, когда они с маркизой предавались любовным утехам в ее покоях, он убеждал себя в том, что от жизни ему нужны лишь развлечения и удовлетворение плоти.
Для него это значило ухаживать за каждой молодой и красивой женщиной, которая не будет пытаться привязать его к себе узами брака.
Он не остался равнодушен к приезду Марсии, но вскоре ему стало ясно, что их сближение давно запланировано.
Именно поэтому он не мог в полной мере насладиться обществом маркизы.
Да, она была чрезвычайно обольстительна, страстна и ненасытна.
Хоть это происходило не в первый раз, герцог почему-то чувствовал, — не находя видимой причины для подобного настроения, — что ему чего-то не хватает.
