Прекрасная монашка | страница 9
— А как вы узнали об этом? — прервал девушку герцог.
— Я услышала разговор ваших слуг. И один из них сказал следующее:» Уи заболел из-за этих французов. Будь я проклят, если ему известно, почему его светлость не остался в своем имении «.
Разговор слуг девушка передала на английском языке чувствовалось, что она еле сдерживает смех.
— Так вы разговариваете на моем родном языке? — воскликнул герцог по-английски.
— Можете не сомневаться! Я говорю по-английски, — ответила Аме, — а кроме того, еще по-итальянски, по-немецки и по-испански. Ее преподобие мать-настоятельница строго следила за тем, чтобы мы все свободно владели многими языками, но мне больше других понравился английский, потому что легче давался.
— Что ж, вы владеете им прекрасно, — согласился с девушкой герцог.
— Благодарю вас, монсеньор! Та монахиня, которая обучала меня языкам, сестра Маргарет, была по происхождению англичанкой. И как-то раз она сказала мне:
» Аме, в ваших жилах обязательно должна течь английская кровь, потому что ни один человек на свете не сможет так быстро овладеть каким-либо языком, если он не принадлежит к тому народу, который говорит на этом языке.
— И что же вы? — спросил его светлость. — Впрочем, нет, это бессмысленный вопрос, так как ответа вы все равно не знаете.
— Мне известно только то, что я — Аме.
— Но вы ведь до сих пор так и не рассказали мне, почему сбежали из обители.
— Я как раз собиралась это сделать, когда вы, монсеньор, прервали меня.
— Приношу вам свои извинения, — с легкой улыбкой проговорил герцог.
— Ничего страшного, — вполне серьезно заверила она его. — Итак, я как раз собиралась рассказать вам о том, что же случилось со мной. Прежде всего поймите, монсеньор, я прожила в этом монастыре семнадцать лет.
И все эти годы считала, что монастырь и есть мой дом.
Я была очень счастлива в обществе сестер-монахинь. За все прошедшие годы они ни разу не дали мне почувствовать, что я хоть в чем-то отличаюсь от них.
Подавляющее большинство остальных послушниц, — продолжала свой рассказ девушка, — оставались в обители лишь до тех пор, пока не получали образования, после чего покидали монастырь. Наверное, только одна или две из них в конце концов решали для себя, что не имеют желания снова возвращаться к мирской жизни. В этом случае они подавали прошение о том, что хотят остаться в монастыре и принять постриг. Но правила все эти годы оставались неизменными, и эти послушницы должны были дожидаться окончательного решения своей участи до тех пор, пока им не исполнится восемнадцать лет.