— И если нам не удастся его расколоть, то мы проиграли. И тогда у нас будут большие проблемы. — Дэвид нервно поправил волосы. — Это вообще какое-то чудо, что такой человек, как Керрингтон, обратился к нам. Мы просто не вправе упустить его. Можешь обещать ему все, что понадобится.
— Но зачем обещать то, что мы потом, скорее всего, не сможем выполнить, — робко заметила Элеонора.
— Черт возьми, Элла, хватит этих моралей! К тому времени, когда он поймет, что мы можем выполнить, а что нет, ему уже некуда будет деваться. Наш главный козырь или, пожалуй, наш единственный козырь — это то, что мы в силах сделать все очень быстро. Обратись он в большую фирму, где и без него полно заказчиков, ему придется ждать и немало. Ты скажи ему, что по графику у нас сейчас должен выполняться другой заказ, но мы его перенесли.
На самом деле, следующего заказа не было и в помине. Ситуация в фирме была на грани катастрофы.
— И обязательно подчеркни, — продолжал Дэвид, — что мы готовы начать, как только он скажет. Хоть с понедельника, если это его устроит. Но, само собой, нам понадобится некоторый аванс, прежде чем мы сможем заказать оборудование.
— Но нам дадут в кредит в «Гринлис».
— В «Гринлис» нам не дадут ничего! Даже коврика для «мыши», пока мы не заплатим того, что уже задолжали.
— Но мы заплатили. Мы же оплатили все долги еще после прошлой сделки. Я же сама пересылала им чек в начале недели.
— Но к тому времени, когда я подписывал чек, мы уже фактически были банкротами.
— Я даже и не предполагала, что наши дела так плохи, — прошептала Элеонора. — Почему ты мне не говорил?
— Зачем? Я не хотел тебя расстраивать.
— Ты должен был мне рассказать. Разве это не моя работа — оплачивать счета? Если бы я знала все, то не стала бы посылать в «Гринлис» ничего не стоящий чек, а поговорила бы с ними и попросила бы продлить срок. Так бы мы хоть избежали этого позора.
Привлекательное лицо Дэвида исказила гримаса.
— Вместо того, чтобы стоять тут и ругаться, не пойти бы тебе лучше туда, к Керрингтону? И не забывай — он наша последняя надежда. Предлагай ему все, что бы он ни запросил, хоть луну с неба, если понадобится. Мы должны заключить эту сделку, во что бы то ни стало. Иначе наш бизнес прогорит.
У Элеоноры пробежали мурашки по коже. Ведь если их дело прогорит, она потеряет не только работу, но и Дэвида. Она ничего не может ему предложить — кроме обещаний, что все будет хорошо. А этого недостаточно, чтобы удержать его. И тогда ее будущее будет таким же серым и унылым, как и все ее прошлое.
