- Артим, посмотри, как красиво, - дернула я своего вампира за руку и показала на потолок.
Он только глянул и не успел ничего сказать, потому что в дверях показались хозяева замка.
Барон - в застегнутом на все пуговицы камзоле, брюках и домашних тапочках с острыми носами, и его супруга в темно-синем платье с белым воротником. Одежда болталась на худых изможденных фигурах стариков, придавая им еще более болезненный вид. Артим коротко поклонился и в тот момент, когда он поднял глаза на хозяев, я заметила, как испуг на их лицах сменился изумлением.
- Ваше величество? Это честь для нас принимать вас в своем доме! - воскликнула дама и рискнула присесть в реверансе. Хорошо, что Артим успел дать знак Гирину, и тот подхватил пошатнувшуюся баронессу.
- Благодарю вас, молодой человек.
Я в изумлении открыла рот: старушка кокетливо посмотрела на нашего телохранителя и послала ему клыкастую улыбку.
Даже сквозь туман в голове от усталости я поняла, что что-то тут не так.
Уж слишком большая разница между грязным двором, запущенным вонючим рвом и чистотой в самом замке. И это при том, что в нем живут только три полоумных старика. Другой прислуги я не нашла - раскинув свою паутинку поисковую, я проверила каждых уголок замка. Лица с портретов смотрели на меня с надеждой и удивлением, словно помощи ждали.
Нас даже чаем не напоили, после взаимных приветствий и поклонов - при этом Гирин старался держаться подальше от баронессы - нас проводили на второй этаж и каждому выделили по спальне. Как только хозяева скрылись в темном коридоре, я скомандовала всем собраться в опочивальне, где по идее, в одиночестве должен был спать король. Посреди комнаты на возвышении стояла кровать под расшитым золотом балдахином, справа - потухший камин, слева дверь, может, гардеробная? Столик прикроватный с золотым канделябром и ковер на весь пол. Красиво, богато и мрачно…
Завесив двери заклинанием от подслушивания, я обошла комнату по периметру. Так, а это у нас что, возле камина? Потайной ход? А тут еще один! За гобеленом…
Оливер положил спящую Мию на постель, туда же Гирин перенес Тима. Я укрыла их одеялом и сделала знак нашим молчать. Артим настороженно озирался - тоже что-то почувствовал неладное. В комнате, как и везде, царила идеальная чистота. Простыни, казалось, только сняли с веревки - и они распространяли запах свежести, присущий высохшему на морозце белью. А зима давно прошла… Прошла… Так, кажется, я что-то начинаю понимать.
