Артур погладил бородку, и Изабель почувствовала, что он изо всех сил старается сдержать смех.
— А что же, скажи на милость, ты… они надевают на свои верхние выпуклости?
Изабель прикинула, что объяснять устройство спортивного лифчика, пожалуй, было бы чересчур.
— Мы носим такие штуки, которые называются футболками. Что-то вроде свободной туники, а для удобства их шьют из очень мягкой ткани.
Король покачал головой.
— Мои люди многое пропустили в своих донесениях из Дюмонта.
— Ну, если оставить в стороне тот факт, что ты посылал людей шпионить за мной, позволь спросить вот о чем: а какие увлечения или развлечения позволены твоим служанкам?
— Увлечения? Развлечения?
— Ты ведь разрешаешь Гиневре развлекаться.
— Разумеется. Она моя королева и супруга.
— Но неужели твоим служанкам нельзя заниматься чем-то таким, что приносит им радость? Ты действительно думаешь, что из-за своего положения они не вправе делать что-то такое, чем бы наслаждались от души?
— Моих людей не назовешь несчастными. С какой стати? Ты что, слышала, как кто-нибудь выражал недовольство?
— Нет, сэр, ничего такого я не слышала. Но разве они стали бы высказываться при мне?
Артур встревожился, и это огорчило Изабель.
— Они тебе показались несчастными?
— Да нет же! На самом деле они выглядят весьма преданными своему королю. Но рассмотри вот такую возможность. Ты разрешаешь им, скажем, тратить небольшую часть дня на собственные увлечения. Насколько счастливее они могли бы стать! Они бы занимались необходимыми делами изо дня в день, зная при этом, что у них есть маленький кусочек времени на то, чтобы просто развлечься. Возможно, ты увидел бы даже, что их увлечения принесли бы неожиданные плоды и для тебя, и для Камелота.
Король погрузился в раздумья.
— Ты дала мне повод для размышлений.
Изабель взяла его за руку.
— Вот и поразмышляй. Счастливые работники принесут счастье и самому Камелоту. Ты сам, Гиневра и ваши приближенные наслаждаетесь за счет их труда. Почему бы не позволить слугам тоже наслаждаться? Почему тебе, Гиневре и мне можно следовать велению наших сердец, а тем, кто работает для нас, этого нельзя?
Король Артур надулся, как рыба-собака.
— Я не запрещаю слугам следовать их желаниям! Разве ты не видела, как много здесь детей?
Изабель чуть не расхохоталась, но успела взять себя в руки.
— Занятия любовью и рождение детей — это такие вещи, которые будут происходить всегда, это ни от чего не зависит. Я говорю о совсем других удовольствиях.
