Да, большая армия у папы; и притом это все люди, ничем большею частию не связанные, потому что большею частию это сироты бесприютные; и потом они остаются свободными и от семьи, и от всяких других стеснений, поступая в полное распоряжение папы. Недаром католиков везде можно видеть как проповедников папства. Они и в Америке, и в Японии, и в Китае, и в Корее, и в Австралии, и в Африке и проч. Везде они уже посеяли семена католицизма. Действуют они не без усердия и в Европе. И это они для схизмы такое старание проявляют, уловляя искупленные Христом души в сети папизма, устранившего Христа. А ведь мы, православные, обладаем самою вселенскою истиною, как она вложена Христом в Его Церковь: ужели ей и суждено ради нас грешных оставаться в неизвестности? Ведь прежде всего именно к нам-то и относится завет Христа: «шедше, научите вся языки», ибо только мы и сохраняем Его слово, вся, елика Он заповеда нам, верующим в Него. И мир самый просыпается и открывает глаза; всюду понимают обдержащий мрак заблуждений; и вот с разных сторон стучат народы в двери православия, ища от него ответа на занимающие их вопросы и сомнения: протестанты и старокатолики ищут единения с православием, несториане умоляют о том же и просят себе просвещения, мир языческий среди нас самих просит света Христова (в Сибири и других местах). Но мы ли пробудили их в этом отношении? Возвещали ли мы свое богатство? Не сами ли они, напротив, додумываются до истины и самостоятельно нападают на настоящий след ее? В самое последнее время и в католичестве идет разложение, сознают там многие его ложность; но от одной лжи впадают в большую ложь: множество патеров переходят из католичества в протестантство. Такой оборот принимает это дело именно потому, что на Западе весьма и весьма многие, даже подавляющее большинство, не знают ничего о православии, кроме старинного поверия, что это схизма и застывшая форма, лишенная жизни. Да и нужно сознаться, что трудно им и знать истину нашу, если мы сами ни словом не обмолвились о ней…
Но… я уже совсем в сторону ушел от Рима и от Пинче, переполненного жизнерадостными католическими семинаристами, может быть, нашими будущими ярыми противниками. И вспомнились мне тут мои ардонские ученики, все ребята хорошие, с желанием трудиться в деле просвещения Осетии светом Христовым.
От Пинче проехали в монастырь Капуцинов. Монастырь очень большой, и главный собор в нем очень обширный. Все монахи ходят в коричневых подрясниках, бороды не бреют. У них прежде был такой обычай, что мертвых через три года после смерти выкапывали из земли и кости их складывали в особые помещения; мы и видели теперь до пяти комнат, наполненных, в порядке наложенными, костями человеческими; стены разукрашены вензелями из тех же костей; есть и остовы человеческие из костей, в виде скелетов, причем некоторые одеты в капуцинское платье и т. п., как будто живые стоят на стенах. В храме под одним боковым престолом на правой стороне лежат мощи святого Криспина (одного из Барберинов, основателей монастыря): целое тело, не сгнившее будто бы, одето в одежду капуцинов; «только лицо немного подведено красками и мастиками, так как немного поиспортилось», объяснил показывавший это монах. Дивно. Но зачем все подобное у католиков только напоказ, как картинка довольно затейливая, а не для назидания и молитвы. И положили бы это тело так, как полагаются наши святые мощи; нет, они убрали его за стекло, придали ему некоторую причудливую позу, сочли нужным восполнить и то, чего Бог не сохранил, и любопытствующим показывают это на удивление.
