Но не только мемориальными памятниками характеризуются те отношения сердечности, которые существуют между обоими народами и которые пышно расцвели за последнее двадцатилетие. Ни в одной стране мира нет такого преклонения перед русской культурой, русским языком, Россией вообще, как в Болгарии.
За пять лет мне пришлось побывать в сотнях домов болгарских интеллигентов и иных лиц в столице, окружных и околийских городах, селах, станционных поселках.
Как бы ни была бедна обстановка жилища болгарского городского или сельского интеллигента, вы в каждом таком жилище непременно найдете на книжной полке наряду с Иваном Вазовым, Алеко Константиновым, Яворовым, Славейковым и другими болгарскими классиками томики Пушкина, Тургенева, Льва Толстого, Чехова в русских изданиях. Хозяин дома, видя перед собой русского, никогда не откажет себе в удовольствии перейти в разговоре с болгарского языка на русский, хотя бы его собеседник свободно говорил по-болгарски, а сам он с трудом изъяснялся по-русски.
Каждый болгарин, кто бы он ни был — горожанин или селянин, служащий или пастух, торговец или земледелец, учитель или сторож, в разговоре с вами на разные темы непременно свернет на тему о России. Он будет говорить о ней с чувством такой теплоты и любви и в таком тоне, каких вы никогда и ни при каких других обстоятельствах в его разговоре на другие темы не услышите.
Он непременно несколько раз произнесет при этом слова: «Наша велика майка[4] Русия».
В каждом болгарском селе тогда еще были живы старики, своими глазами видевшие войну 1877–1878 годов.
Не ожидая расспросов, они охотно рассказывали о ней во всех подробностях, с чувством гордости очевидца, на долю которого выпало счастье увидеть освобождение своего народа пришедшими с севера братьями. Но болгары, глубоко преклоняясь перед Россией и русской культурой, в то же время были всегда болезненно чувствительны к малейшему проявлению пренебрежительного отношения к их собственной стране и народу со стороны кого бы то ни было.
В этом отношении, как я уже упоминал, непрошеные русские эмигранты 20-х годов, больше чем кто-либо, проявляли на каждом шагу удивительную бестактность и кололи самолюбие каждого болгарина в отдельности и всех болгар вообще. Большую и неприглядную роль сыграли в связи с этим культивировавшиеся в Российской империи идеи великодержавия и господствующего положения России среди славянских народов. Для носителей этой идеологии болгары, сербы и черногорцы были не более как «бедные родственники».
