Он принял сидячее положение. Неяркий свет, сочащийся из окна, подсказал ему, что солнце уже взошло.
Где, к дьяволу, находится Николс? В такое время, он, весьма вероятно, выбирается из постели горничной, либо же он нашёл дорогу в спальню одной из дам?
Проклиная своего камердинера, Лайл выбрался из кровати, натянул халат, втолкнул ноги в шлёпанцы и потопал к двери.
Он открыл дверь.
Оливия замерла, с поднятой рукой.
Лайл затряс головой. Ему всё ещё снится сон.
Но нет. Коридор за ней был освещён тем же серым светом, что и его комната.
Оливия была полностью одета. Его затуманенный сном рассудок медленно уяснил: чрезмерно украшенная шляпка… высокий воротник дорожного платья, с модными рукавами-фонариками… ладные полуботинки. Одежда для поездки, как доложил его сонный разум. Но в этом не было никакого смысла.
— Что? — спросил он. — Что такое?
— Мы готовы выезжать, — ответила Оливия. — Повозки со слугами уже поехали вперёд. Дамы ждут в карете.
Лайл понятия не имел, о чём она говорит. В уме он перебирал образы минувшей ночи: она, почти голая… он, утративший рассудок. Большая ошибка. Ужасная, огромная, почти роковая ошибка.
Но она стояла здесь, не более чем в расстёгнутой сорочке, с рассыпавшимися волосами, пока она размахивала руками, и прочие части тела двигались вместе с ней.
Перегрин видел каирских танцовщиц. Даже находясь на публике, и будучи полностью одетыми, они двигались так, что наводили на непристойные мысли. На частных приёмах они заходили куда дальше, временами оголяя свои груди и животы, или танцуя в одном лишь поясе. Несмотря на способности их удивительно гибких тел, Лайл удерживал голову на плечах.
Оливия сейчас стояла перед ним, сердясь и не пытаясь его соблазнять. Строго говоря, одежда закрывала её тело с головы до ног, — и он терял от неё голову.
Если бы Николс не подошёл к двери.
— Который сейчас час? — спросил Перегрин.
И какой день? Он всё ещё видит сон?
— Половина седьмого, — ответила девушка.
— Утра?
Она улыбнулась ослепительно и опасно.
— Если мы выедем сейчас, то приедем в Йорк до заката.
— Выедем? — спросил Лайл. — Сейчас?
— Мы легко обгоним почтовый дилижанс до Йорка, — пояснила она.
— Я спал всего три часа, — возразил он. — Что с тобой такое?
— Я бы хотела как можно скорее приехать в Горвуд, — ответила Оливия. — Чем быстрее мы доедем, тем скорее сможем завершить нашу миссию, и тем скорее ты сможешь вернуться в Египет.
Она оглядела его сверху донизу:
— Ты, кажется, не готов?
