— Дело в том, — упрямо продолжал Перегрин, — что мужчины не разбираются в таких вещах. Когда рядом есть привлекательная женщина, и, кажется, что она делает авансы…
— Это не был аванс!
— Кажется. — Повторил он. — «Кажется». Ты меня вообще слушаешь?
— Прямо сейчас мне хочется оглохнуть.
— Женщины проницательны, — втолковывал ей Лайл. — Они видят отличия. А мужчины нет. Мужчины как собаки… Бог ты мой, почему я это всё тебе объясняю? Ты сама прекрасно знаешь, каковы мужчины.
Она считала, что знает.
Они дошли до лошади. Оливия взглянула сначала на неё, потом на Лайла.
— Нам лучше вернуться до того, как наши леди умрут от любопытства. Ты сможешь продолжить свою лекцию, когда мы будем в карете.
— Я не сяду на это животное вместе с тобой, — сказал он.
Она не хотела снова ехать с ним. Мускулы, жар и мужской запах действуют как яд наженский рассудок. Оливия не выдержит превращения в дурочку перед мужчиной, а вособенности перед Лайлом.
Он сцепил руки перед собой:
— Залезай.
Это самый разумный поступок. И вместе с тем…
— На дороге грязь по щиколотку, — проговорила Оливия. — Ты испортишь сапоги.
— У меня есть другие, — ответил он. — Лезь.
Девушка замаскировала свой вздох облегчения под раздражённое фырканье, взялась за повод и поставила ногу в сапожке на его сцепленные руки. Она несильно оттолкнулась и оказалась в седле.
Перегрин оживлённо и деловито помог ей подтянуть стремена, затем стал оправлять её юбки.
— О, ради всего святого, — сказала Оливия.
— Люди могут видеть всё.
— Каким ты стал пуританином, — заметила она.
— Ты ведёшь себя ужасно беспечно, — ответил Лайл, — демонстрируя это… всю эту женственность целому свету.
А, значит, его это всё-таки волнует, не так ли?
Хорошо. Её волнует он.
Оливия усмехнулась и, тихо прищелкнув языком, дала кобыле сигнал двигаться.
Дамы спали, когда Оливия возвратилась, и не проснулись, когда карета снова двинулась в путь.
В то время как они похрапывали, Оливия раскрыла дорожный путеводитель Паттерсона и, пока они ехали, зачитала Бэйли информацию о городах и деревеньках, которые они проезжают, имена выдающихся людей, живших в окрестностях, и описание домов этих персон.
Медленный подъём в гору привёл их к повороту на Бантингфорд. Дорога шла вверх до следующего поворота в Ройстоне. После этого скорость лошадей возросла, пока они проезжали по участку ровной дороги. Они проехали над рекой Кэм и через Аррингтон. Здесь они остановились в «Гербе Хардвика», где их приветствовала хозяйка собственной персоной, что неудивительно. Она узнала дорожный экипаж вдовствующей графини и, как любой другой владелец гостиницы вдоль королевской дороги, знала, что фамильный герб — это знак, который читается как «Деньги. Целые кучи. Тратятся не считая
