И предотвратило бы ощущение её податливого тела в его руках.
— Не понимаю, почему ты не вытащил его наружу, во двор, и не засунул его голову под струю воды, — продолжала Оливия. — Вот что следовало сделать с самого начала. Но все его боялись. Не включая тебя, как я полагаю — но ты решил применить всё своё мужество и власть ко мне.
— Вытаскивать тебя наружу гораздо забавнее, — ответил Перегрин.
Девушка подошла ближе и вгляделась в его глаз.
Её запах окружил его, и сердце забилось чаще.
— Ах, этот Бельдер, — проговорила Оливия, качая головой. — Почему он не ударил тебя сильнее?
Она выбежала из комнаты.
День был прохладным и серым, дождь смыл всю пыль. Дамам захотелось свежего воздуха, как они заявили. Езда в тёмной и душной карете не входит в их представление о приятном путешествии.
Оливия подозревала, что причина, по которой они хотели открыть зашторенные оконца, заключалась в желании полюбоваться видом на мужчину по ту сторону стекла.
Это было прекрасное зрелище, и она сама не могла не наслаждаться им, несмотря на то, что Лайл оказался Трагическим Разочарованием.
Он ехал верхом рядом, практически возле её плеча, не отставая от экипажа, вместо того, чтобы ехать впереди, как она ожидала. Скорость кареты, с учётом хрупких костей леди, была медленнее, чем могло нравиться Лайлу. И, разумеется, это было медленнее, чем любила Оливия. Ей бы тоже хотелось ехать верхом, но не подумала об этом и не подготовилась.
Её седло упаковали в одну из повозок с остальными вещами, и упаковали глубоко. Она не думала, что оно ей понадобится до того, как они достигнут цели своего путешествия. В то время как лошадей можно нанять в придорожной гостинице, и она фактически могла ездить на любом коне без всяких трудностей, седло было совершенно иной вещью. Женское седло — вещь столь же личная, как и корсет, оно изготовлялось точно по её меркам.
Не то чтобы Оливия нуждалась в седле. Она, в конце концов, дочь Джека Уингейта, и чувствовала себя на спине лошади свободно, как цыганка.
Но никто не должен знать, что она всё ещё занимается этими вещами. Никто не должен знать о мужской одежде, которую Бэйли ушила, чтобы она подошла Оливии, и которая была аккуратно сложена в коробку среди остальных пожитков.
Оливия вспомнила, как шокирован был Лайл, когда впервые увидел её в мальчишеской одежде. Она вспоминала тот момент — как могла она забыть это комичное выражение на его лице? — когда карета остановилась.
Экипаж слегка качнулся, когда лакеи спрыгнули с запяток. Она увидела, как один из них поспешил вперёд, чтобы удержать лошадей.
