— Как Росс сюда попал?
— Наверняка его подобрали в какой-нибудь опеке либо ночлежке. У нас в городе есть добровольцы, они и привозят сюда мальчишек. Если хотите, могу навести справки, хотя о Россе мы давно ничего не слышали и едва ли будем вам полезны.
— Мы не можем держать здесь мальчиков силой, — вступила госпожа Фицсиммонс. — Большинство из них здесь все устраивает, они ведут себя примерно и делают честь себе и школе. Но иногда встречаются и смутьяны — от этих никакой благодарности не жди.
— Мы должны верить в каждого ребенка, Джоанна.
— Чарлз, ты слишком добросердечен. Они этим пользуются.
— Росса нельзя обвинять в том, что он такой, какой есть. Его отец был забойщиком скота, ему попалась больная овца, в итоге он умер медленной смертью. Мать пыталась найти успокоение в спиртном. Она тоже умерла. Какое-то время за Россом присматривала старшая сестра, но что с ней стало, мы не знаем. Ах да! Вспомнил. Вы спрашивали, как он к нам попал. Росса арестовали за мелкую кражу в магазине. Судья сжалился над ним и передал его нам.
— Дал ему шанс. — Госпожа Фицсиммонс покачала головой. — Страшно подумать, что с ним теперь станется.
— То есть вы не представляете, где его можно найти?
— Мне жаль, господин Холмс, что вы впустую потратили время. У нас нет возможностей искать мальчиков, которые решили от нас уйти, и, по правде говоря, какой смысл их искать? «Ты оставил меня, поэтому и я от тебя ухожу». Можно узнать, чему же такому он был свидетелем и почему для вас так важно его найти?
— Мы полагаем, что ему угрожает опасность.
— Опасность угрожает всем беспризорникам. — Фицсиммонс хлопнул в ладоши, словно его озарило. — А не поговорить ли вам с кем-то из его бывших одноклассников? Всегда есть вероятность, что кому-то из них он сказал то, что предпочел скрыть от нас. Идемте — у меня будет возможность показать вам нашу школу и чуть больше рассказать о нашей работе.
— Это очень любезно с вашей стороны, господин Фицсиммонс.
— Я покажу вам школу с превеликим удовольствием.
Мы вышли из кабинета. Госпожа Фицсиммонс осталась в своем углу и снова погрузилась в чтение объемистого тома.
— Пожалуйста, простите мою жену, — пробормотал его преподобие Фицсиммонс. — Она может показаться вам чересчур строгой, но уверяю вас, эти мальчишки — смысл всей ее жизни. Она учит их богословию, помогает со стиркой, ухаживает за ними, когда они нездоровы.
— Своих детей у вас нет? — спросил я.
— Возможно, я неясно выразился, доктор Ватсон. У нас тридцать своих детей, и ко всем мы относимся так, будто они — наша плоть и кровь.
