— Ну, Адельгирей, доложи, как ты бандитов в Дагестан пропустил, — начал Степашин.
Министр внутренних дел Адельгирей Магомедтагиров, недавно получивший звание генерала, готов был провалиться сквозь землю. Для волевого человека публичная порка, который он подвергся, была серьезным испытанием. Докладом Степашин остался недоволен. И не только потому, что он был сумбурен и грешил оговорками, а потому, что в руках министра внутренних дел Степашин сосредоточил огромную власть над всеми силами в республике — над армией, внутренними войсками и даже ФСБ.
Начальник управления ФСБ по Республике Дагестан генерал Владимир Смирнов докладывал удачнее. Жестко, хлестко, с цифрами, фактами, географическими координатами… «Знали, докладывали в Москву… Предлагали меры…»
Во время доклада командующего внутренними войсками МВД России Вячеслава Овчинникова между ним и начальником Генерального штаба Анатолием Квашниным разразилась полемика. Генералы обвиняли друг друга в нерешительности, неспособности принять правильное решение. Словно в подтверждение правоты Овчинникова на стол президиума передали записку. Во время бомбежки силами ВВС был уничтожен «рафик» с милиционерами. Записку зачитал упавшим голосом министр Дагестана А. Магомедтагиров. Его ведомство снова понесло потери. Теперь от своих…
Разнос, который устроил всем присутствующим Степашин, был словно ураган Торнадо. И он был прав. Что толку в докладах, если люди не в состоянии распорядиться своими силами и средствами. Что толку в выделяемых средствах, если они идут неизвестно куда. Что толку во всех совещаниях и заседаниях, если из них не делаются выводы…
Что толку?
Толк все-таки был. К концу блицсовещания все пришли в чувство.
На следующий день утром в первую приемную председателя правительства пришел указ об отставке кабинета Степашина. Правительство оказалось за скобками руководства страной…
Но войска уже пошли: отданный премьером приказ успел вступить в законную силу.
Наверное, никогда Сергей Степашин не думал о том, что волей или неволей он станет не просто свидетелем, а самым деятельным участником всех процессов последнего десятилетия ХХ века. При этом можно особо отметить, что он всегда имел собственную точку зрения, а нередко и демонстративно (кому-то казалось эпатажно) ее выражал. Демонстративно настолько, что знающие его люди качали головой — не дай бог, кто стукнет. О стукачах мы поговорим отдельно… В жизни Степашина их было немало. И каждый играл в его судьбе свою неблаговидную роль.
