человека удастся спасти.
Под ровный гул самолета Брейди, который накануне мало спал и много выпил, потихоньку задремал.
Во сне ему не привиделись летающие черепа и размахивающие топорами маньяки, как того можно было ожидать. Брейди не видел истерзанных трупов, не слышал жутких воплей в темноте. Ему приснились жена и сын: Зак спускался бегом по зеленому холму, а Карен, смеясь, щекотала ромашкой щеку Брейди. Она была беременна, и Брейди проводил пальцами по тугому животу с той же нежностью, с какой лепестки цветка ласкали его лицо. Он вдруг понял — с той необъяснимой уверенностью, которая бывает во сне, — что у них должен был родиться еще один ребенок. Но уже никогда не родится. Они смотрели друг на друга с несказанной радостью, и их смех сливался в единое целое и, поднимаясь к небесам, излучал радужное сияние.
Когда стюард осторожно разбудил Брейди, тот еще чувствовал на своей щеке прикосновение лепестка ромашки. Он потрогал щеку: по ней стекала слеза.
Когда Люко вновь появился в зале, бесплотные лики Смотрителей обратились к нему. Продолжая стоять на пороге, он обернулся. Из тьмы коридора возник отец Рендалл и вступил в неярко освещенное пространство. Когда, по-старчески шаркая, он проходил мимо Люко, тот указал на один из стульев на незанятой стороне стола:
— Вот сюда, пожалуйста, святой отец.
Сосредоточенный взгляд Рендалла был устремлен в каменный пол впереди под ногами, и Люко засомневался было, что тот заметил, куда ему предложили сесть. Но старик направился туда, куда следовало, и Люко снова переключил внимание на коридор.
«Стук… стук… стук», — гулко разносился в темноте звук шагов Пипа. «Стук… стук… стук», — раздавалось все ближе. Наконец, из тьмы сперва показалась большая картонная коробка с державшими ее снизу руками. Затем появился и сам обладатель странной походки. Люко улыбнулся. Они были ровесниками, но у Пипа лицо за десятки лет почти не изменилось, осталось детским, как и одна из его ног. Только самый бессердечный человек не испытывал симпатию с первого взгляда на его чистое лицо, маленький нос, тонкие брови и большие карие глаза.
Правая нога ступала бесшумно, но каждый раз, шагая левой, Пип издавал жутковатый звук, напоминавший цоканье конской подковы, и все его тело перекашивалось в сторону короткой ноги. Много раз Люко предлагал купить ему протез или ортопедическую обувь на высокой подошве, уговаривал сделать операцию… что угодно — лишь бы Пипу было удобнее. Но тот всякий раз отказывался, предпочитая пользоваться подручными средствами: привязывал, приклеивал или прикручивал скотчем к подошве короткой ноги деревяшки, пластмассовые коробки от видеокассет или книги в мягкой обложке.
