Глядя в сторону, Марион произнесла:
— Ты прав.
— Хорошо, что ты согласилась. — Джефф опять глубоко вздохнул. — А теперь оставь в покое косилку и займись клумбами. Я так и не научился отличать цветы от сорняков.
Впервые за эту неделю Марион улыбнулась:
— Ты для сада — настоящее стихийное бедствие!
— Спасибо. — Он вприпрыжку побежал к дому.
Позже Джефф косил газон, подстригал живую изгородь и выполнял все поручения Марион беспрекословно. Ему нравилось заниматься физическим трудом, несмотря на изнуряющую жару. Джеффу доставляло удовольствие быть на свежем воздухе, слышать торопливый плеск реки, подставлять голую спину под палящие лучи солнца. И видеть жену в двух шагах от себя.
Марион стояла на коленях перед клумбой, но эта поза не мешала ей быть очаровательной. На ней была соломенная шляпка, искорки веснушек проступали на скулах. Марион их ненавидела, а вот Джеффу они очень нравились.
Она рыхлила почву на клумбе, ее шорты открывали длинные, стройные ноги. Джефф видел, как под облегающей футболкой колышутся ее груди, в такт движениям ее рук. Джеффу показалось, что груди у нее стали полнее, но потом он решил, что это просто игра его воображения.
Изнурительная жара не спадала даже ночью. Марион ворочалась в постели, стараясь найти местечко попрохладнее. Простыни скомкались, волосы рассыпались по подушке. Нервы Марион были напряжены до предела.
Через открытое окно доносился неумолчный стрекот сверчков и цикад. Она старалась сосредоточиться на том, что ей предстояло сделать завтра, но не могла собраться с мыслями. Громкое кваканье лягушек, облюбовавших заросший водяными лилиями пруд, совершенно сбивало ее с толку.
Марион смотрела на балдахин над кроватью, а видела… Джеффа. Джеффа, работавшего во дворе… освещенное ярким солнцем сильное, мускулистое тело…
Она перевернулась на другой бок. Было два часа ночи, но она не сомкнула глаз ни на минуту.
Марион провела рукой по влажному лбу, груди. Каждой клеточкой тела она жаждала любви. Да, без сомнения, лето обострило ее чувственность. Она закрыла глаза и попыталась представить суровую зиму.
Марион не успела опомниться, как наступил понедельник. Общегородское собрание ее не волновало. Нисколько. Ожидание слишком затянулось, и прежний боевой настрой пропал. А поэтому, когда она пришла вечером в школу, то решила сначала осмотреться.
— Добрый вечер, — приветствовала ее женщина у входа в школу. — Давайте я вас отмечу, — предложила она, водя пальцем по списку участников голосования. Женщина поставила галочку и протянула Марион конверт с информационными материалами.
