— Ага. И оставались там несколько часов, — саркастично подытожил он.
— Правда? — Она озадаченно посмотрела на часы. — Нуда, я и не заметила.
— Ты так хорошо провела время, что теперь у тебя полно новых идей для перевода его книг? — поинтересовался Пьетро ядовитым голосом.
— Ой… Книги! — вскочила она.
— Где же они?
— Кажется, остались у него. Надо вернуться. И как я могла их оставить?
— Трудно даже представить, — снова поддел ее Пьетро.
В этот самый миг раздался звон дверного колокольчика. В дверях стояли Сальваторе и миловидная женщина лет сорока.
— Рут, — бодрым голосом произнесла гостья, — ты забыла свои книги. — И она протянула ей пакет.
— Аманда, как мило с вашей стороны, — поблагодарила Рут.
— Проходите, — пригласил их Пьетро.
— Нет, нет, мы не можем остаться, — отказалась Аманда. — Наш самолет улетает завтра рано утром. И надо хоть немного поспать. Счастливо!
Они обменялись с Рут воздушными поцелуями, а затем растаяли в темноте.
— Кто такая эта Аманда?
— Его жена, конечно. Разве не милашка?
— Жена?
— Да.
— И все это время она была с вами? — несколько обескураженно спросил Пьетро.
— Ну да. И честно признаться, от нее я узнала больше, чем от него. Наверняка она помогает писать эти книги, если не сама является их автором. Мне кажется, это по ее настоянию их переводчиком стала именно я.
— А Рамирес что-нибудь делает?
— Да. Он отлично рассказывает смешные истории. Никогда еще я столько не смеялась, как сегодня вечером. Ну ладно, пора спать. Я пошла. Спокойной ночи.
Но он не ответил. Она повторила погромче:
— Пьетро, спокойной ночи!
Он, словно очнувшись, взглянул на нее:
— Что?
— Спокойной ночи, говорю, а ты смотришь куда-то мимо.
— Нет. То есть да. Спокойной ночи.
И, счастливая, она отправилась к себе. Такого прилива радости Рут еще не испытывала никогда. И самыми приятными за весь день были эти последние несколько минут с Пьетро.
Она дала себе слово, что выкинет Джино из головы, и открыла для себя, что работа этому способствует лучше всего. Теперь каждый денье самого утра и до вечера Рут была занята. Либо занималась делами в офисе, либо поздно вечером переводила книги и редактировала перевод. Мало-помалу обрывки воспоминаний складывались в более-менее понятную картину, к которой добавлялись новые эпизоды.
— Если я вспомню не все, — говорила она сама себе, — тогда просто придется смириться с этим и жить дальше.
Еще недавно эта мысль пугала девушку. Но теперь, когда в ее жизни произошло столько всего интересного, перемены ее не страшили.
