— С чем пирожки?
— Эти с мясом, эти с капустой, — флегматично изрекла пирожница, щурясь на солнце и нисколько не воодушевляясь появлением покупателя.
Панужаев вынул бумажник — тот оказался пуст. Все его деньги без остатка ушли на помощь страждущим обитателям зоопарка. Он начал обыскивать сперва боковые, затем внутренние карманы куртки в поисках какой-нибудь завалявшейся купюры, но вместо этого нащупал под мышкой теплый металл пистолета. «А что — не подыхать же с голоду?» — подумал покупатель и достал оружие.
— Будьте добры, один пирожок с мясом, — подчеркнуто вежливо попросил он.
Продавщица оторопело уставилась на пистолет.
— Я забыл дома деньги, — пояснил Панужаев, — а кушать хочется. Мне, пожалуйста, один пирожок с мясом.
Пригласительное движение пистолетного ствола вывело женщину из прострации. Не произнеся ни звука, она открыла ящик, нагнулась и начала торопливо шарить вилкой в его недрах.
— Впрочем, — сказал Панужаев, раздразненный исходившими из ящика аппетитными запахами, — я передумал. Дайте мне два пирожка. Или три… Нет, лучше четыре — два с мясом и два с капустой.
Второпях продавщица надергала из ящика с полдюжины пирожков.
— В ваш кулек, пожалуйста, — сказал он и, убрав пистолет, принял из ее рук желанную добычу. — При первой возможности я расплачусь, будьте спокойны.
— Да, — сказала продавщица, — да, да… Я спокойна… Не надо…
— Желаю вам новых успехов в торговле, — сказал, уходя, Панужаев.
…Был вечерний час пик, наплывами светило солнце, суетливые воробьиные стаи рассаживались на крышах ларьков и палаток, в любую секунду готовые сбросить десант на подсохшую землю; мелодии старых и новых хитов заполняли пространство между торговыми точками, у входа в метро играл на гармони старик с орденскими планками на засаленном пиджаке, чуть подальше настраивали гитары двое лохматых парней; элегантные до безобразия рекламные агенты сверкали чумовыми улыбками и набрасывались на прохожих, соблазняя их топкими кисельными берегами очередной презентации. С пирожком в одной руке и бумажным пакетиком снеди в другой, человек неторопливо шел по улицам города. Он был занят своими мыслями и не обращал внимания на множество прочих людей, обгонявших его или шедших ему навстречу. Иногда в такт мыслям он покачивал головой, а в те моменты, когда он переставал жевать, было видно, что человек улыбается.
Его дела, похоже, снова начинали идти в рост.
Екатеринбург, август — ноябрь 1997 г.
