Так же глубоко на Йорка повлияли события 19 августа 1987 года, когда безработный рабочий Майкл Райан вооружился двумя полуавтоматическими винтовками и пистолетом и отправился на улицы Хангефорда. Он застрелил шестнадцать человек, включая свою мать, а затем покончил с собой. Тому было тогда 16 лет, и он написал песню «Sulk», позднее она вошла во второй альбом Radiohead — «The Bends». В косвенной форме она повествовала о той перестрелке.
И все же образ чувствительного аутсайдера несколько преувеличен. У Тома была девушка, компания друзей. По крайней мере, его отчужденность и разочарование не превышали обычного защитного барьера, который воздвигают против мира многие подростки. Все, кто знал Тома тогда и позже, утверждают, что за драматическим образом скрывался отличный парень, с которым было легко общаться.
Благодаря группе On A Friday Йорк создал своего рода кокон вокруг своей творческой деятельности. Это была не просто дружеская компания: все участники уважали поразительный музыкальный талант своего лидера. Они также обеспечили ему безопасность, которую он так ценил, и подтверждение того, что его песни по-настоящему хороши. Как многие люди с артистическим даром. Том отчаянно метался между абсолютной верой в свое великое предназначение и ужасным чувством, что, возможно, все его песни ничего не стоят. Даже в юности это превращало создание музыки в мучительный процесс. Вероятно, тогда музыкант надеялся, что ощущение неадекватности пройдет, но сочинение музыки оставалось все той же мукой, а с годами становилось еще тяжелее...
Согласно популярной классической психологии, во всем виноваты нездоровый глаз, трудное детство, автокатастрофа и жестокие насмешки сверстников. В действительности Том вырос бы таким же неуклюжим, но творческим парнем, будь у него оба глаза в порядке. Его младший брат Энди, родившийся на четыре года позже, в 1972 году, во многом похож на Тома. Он тоже создал музыкальную группу (имевшую мимолетный успех под именем Unbelievable Truth), тоже боролся с противоречием между стремлением быть «рок-звездой» и оставаться частным человеком. Энди называл Тома «Додо», и для обоих была характерна одинаковая уязвимость, ощущение, что они выглядят «белыми воронами» из-за отказа подражать толпе. Тем не менее уже много лет спустя, когда детство осталось далеко позади. Том снова и снова пытался объяснить свои поступки и поведение обстоятельствами прошлого.
«Когда мне было восемнадцать, я работал в баре, — рассказал он в интервью журналу «Rolling Stone», — и одна безумная тетка сказала мне: „У тебя красивые глаза, но совсем неправильные". Когда меня одолевает паранойя, я просто вспоминаю ее слова».
