Лицо у Ноя смягчилось. Он даже сделал попытку ласково улыбнуться.
— Короче, вы принадлежите к тому типу людей, которые нравятся всем.
— Наверное.
— Я так и думал, — пробормотал он.
— Слава богу, разобрались. Ну, какие предложения на сегодня? — Сэми села на кровати. — Вы готовы начать работу или хотите продолжить философские беседы? А может, предпочтете отдохнуть остаток дня и ознакомиться с новым местом?
— Дайте мне несколько минут, чтобы привести себя в порядок, и я присоединюсь к вам и Виджет.
— Как скажете. — Сэми встала и направилась к двери, но у порога остановилась и широко улыбнулась. — Видите, какая я покладистая? На меня не за что злиться или, чего доброго, мне мстить.
И, не дав ему ответить, она мягко закрыла за собой дверь.
«Я никогда не делала ничего такого, что могло бы навлечь на меня чью-то ненависть». Так она сказала.
Едва дверь за Сэми закрылась, Ной вытащил конверт из заднего кармана и принялся его изучать. Он нашел его в холле на самом видном месте. Вне всяких сомнений, там содержалось опровержение ее заявления. Ной даже не сомневался, что этот конверт был подброшен тем же шантажистом — та же плотная кремовая бумага и тот же аккуратный почерк. Кто бы это ни был, он явно не затруднял себя мерами предосторожности, и, сели бы Ной мог привлечь к делу соответствующие органы, парня прижали бы к ногтю очень быстро.
Водрузив очки на нос, Ной открыл незапечатанный конверт и вытащил лист бумаги.
«Время почти вышло. Плати, или меры будут приняты. Скоро».
Вот так, кратко и по делу. Ной содрогнулся. Что Сэми могла сделать, чтобы настолько разозлить этого субъекта? Она ведь и правда способна смутить, поставить в неловкое положение и просто достать кого угодно, и при этом она самый милый, самый великодушный человек, какого ему приходилось встречать. Даже доведя его до крайней степени бешенства, она заставляла его смеяться. А обнимать Сэми, целовать ее… Ной закрыл глаза: стыдно признаться, но поцелуй Сэми привел его в непонятное замешательство.
Почувствовав волнение хозяина, Одиночка заскулил, тыкаясь мордой ему в ладонь. Ной потрепал лохматого друга по загривку, проклиная себя за неспособность мыслить ясно.
Дьявол! Бэйб ведь предупреждала его! Она-то сразу поняла, что перед ней — одинокий волк, который, однажды выбрав себе спутницу, будет предан ей до конца жизни. Ной знал, что его судьба — оставаться одиноким до тех пор, пока он не встретит свою половину, но кто бы мог подумать, что эта половина примет вид радужной бабочки, свободно порхающей в вышине? Впрочем, бабочки, не подозревающей, что она летит прямо в расставленные сети.
