В приемной следственной части Генпрокуратуры над еще моложавой, но уже похожей на старуху Шапокляк секретаршей навис высокий парень в куртке и с кейсом в руке. Услышав стук открывшейся и тут же закрывшейся двери, секретарша изогнулась, не вставая со стула, так чтобы через посетителя номер один увидеть, кого там еще несет.
— Здравствуйте.
Парень обернулся, а тетка сварливо спросила:
— Вы к кому?
— К Турецкому.
— Александра Борисыча нет, он в командировке.
— Где? — напористо спросил Майер.
— Я не обязана докладывать.
— Надолго?
— Командировка выписана на неделю, но он может задержаться ввиду важности дела.
Парень оглянулся на Майера, наклонился к секретарше и попросил громким шепотом:
— На ухо мне скажите, вы же меня знаете…
Марк, естественно, оскорбился, повернулся налево кругом и вышел в коридор.
Пока, расстроенный, он шел к выходу, услышал, как еще раз издала шлепок дверь приемной, затем — приближающиеся торопливые шаги, а потом и голос:
— Эй, господин хороший! Подождите!..
Марк обернулся: да, тот самый, что любит секретничать с секретаршами.
— Что вам хотите? — унылым голосом еврейского портного спросил он.
— Следователь Мосгорпрокуратуры Величко, — представился парень и добавил, помедлив: — Олег.
— Марк Майер, капитан, оперуполномоченный МУРа, — ответил Марк.
— Борисыча загнали в Челябинскую губернию, — сообщил Величко. — Там начальника какого-то производства убили с особой, как пишется, жестокостью. У вас к нему личное дело или по службе?
— Дело, и не поймешь какое…
— Втянул вас Саша во что-нибудь эдакое?
— Наверное, сначала втянули его, а он уже потом меня, по рекомендации.
Они спустились вниз по лестнице и вышли на улицу. Сели в раздолбанный «Москвич» Величко и поехали в Мосгорпрокуратуру. По дороге Марк вкратце успел рассказать, на какие муки обрек себя, согласившись поработать на следователя Турецкого и его друга-банкира.
— Сейчас подъедем ко мне, — предложил Величко. — Я совсем недавно этой сектой занимался, кое-что нарыл…
Кабинет у Величко был скромен, как у большевика-аскета. Но не потому, что ему грезились лавры «железного Феликса». Дело в том, что отдельный кабинет он получил совсем недавно, буквально на днях, мебель пришлось собирать по частям на складе ХОЗУ, а там ничего хорошего не найдешь. Олег предполагал со временем разжиться чем-нибудь приличным. Единственной вещью среди обшарпанных столов и расшатанных стульев, которая неопровержимо доказывала, что за окном конец двадцатого века, был компьютер, взгроможденный на столик с пугающе хрупкими ножками.
