ДЛЯ НЕПОСВЯЩЕННЫХ СЕМЬЯ Литвиненко, разместившаяся в небольшом приморском отеле, выглядела типичными курортниками, каких в Анталии десятки тысяч. Подтянутый глава семейства, совершавший утренние пробежки по набережной, его загорелая миловидная жена и озорной шестилетний ребенок не вызывали подозрений у местных жителей, для которых русский турист — источник благополучия и двигатель экономики. К нашему приезду они уже чувствовали себя здесь старожилами.
— Ты знаешь, что он кричит? — объяснил Толик Литвиненко Светлане при звуках полуденной песни муллы, разносимой усилителями с минарета. — Он кричит “Аллах акбар!”, чтобы молились турецкому богу.
Но при ближайшем рассмотрении можно было заметить, что перегрузки последних месяцев не прошли даром для беглецов. Это было видно и по испытующим взглядам, которыми Саша окидывал каждого нового человека, попадавшего в поле зрения, и по заплаканным глазам Марины, и по непоседливости Толика, постоянно старавшегося привлечь к себе внимание взрослых.
Турция — одна из немногих стран, куда граждане бывшего СССР могут въехать без визы, а вернее, получить визу при въезде, заплатив 30 долларов. Марина и Толик прибыли в Турцию с обычным российским загранпаспортом из Испании, куда попали по турпутевке. Сашин документ был фальшивым: его собственный паспорт забрали при аресте. Он показал мне грузинский паспорт со своей фотографией, только фамилия там стояла другая.
— Где ты его взял? — удивился я.
— Это военная тайна. Как говорится, не имей сто рублей, а имей сто друзей. А еще лучше иметь и то и другое.
— Добротно сделано. А из чего видно, что ты — это ты? Фамилия-то не твоя.
— Вот, — он показал внутренний российский паспорт, водительские права и удостоверение ветерана ФСБ подполковника Литвиненко.
— Скажи, а в Москве уже обнаружили твое отсутствие?
— Да, я звонил — уже неделю как в Конторе переполох, меня ищут.
— Ты звонил отсюда, значит они знают, что ты в Турции.
— Я звонил вот по этому, — он показал глобальную телефонную карточку. — Сигнал идет через центральный компьютер в Лондоне, и его нельзя отследить. Впрочем, не знаю.
— Не надо было звонить.
— Слушай, я должен был сообщить своим старикам, что я в порядке. Я ведь никому не сказал, что уезжаю. И Марина звонила матери, сказала, что в Испании с Толиком. Пропади они пропадом, суки, гонят нас, как зайцев!
Мы с Мариной и Светланой переглянулись. Это был первый эмоциональный срыв за несколько часов, но видно было, каких усилий стоило Саше сохранять спокойствие.
