— Только один вопрос. Если мы правильно поняли, кто-то из-за спины пытался закрыть вам лицо?
— Да, так.
* * *
— Послушайте, Билл, насколько она способна сейчас реально помнить случившееся?
Они вышли в холл, и все трое полицейских выжидательно уставились на доктора.
— В принципе способна. Она просто очень слаба от прошедшей интоксикации и большого количества препаратов, которые должен был усвоить организм. Но сознание у больной сейчас ясное.
— Стресс мог вызвать у нее неадекватные ощущения от произошедшего?
— А что вы имеете в виду?
— Она сказала, что ей закрыли или пытались закрыть чем-то лицо. Девушка не может от волнения чего-то напутать?
— Я не психиатр, господа, — доктор неопределенно пожал плечами. — Хотя, в подобном состоянии это возможно.
— Я вытирал ей платком лицо в машине, когда она уже теряла сознание. Такое не могло наложиться?
— Теоретически могло, сержант.
Уолтер опять неопределенно, и будто сомневаясь в этой гипотезе, пожал плечами.
— А когда с ней можно будет поговорить уже более серьезно? — прощаясь, осведомился Гамильтон.
— Завтра утром, я думаю. Еще один длительный период сна почти приведет ее в норму.
Несмотря на то, что все скверы, кусты, подвалы и тому подобные места были на кошачий предмет проверены, безнадзорных животных обнаружилось только шесть. Все они спали на расстеленном в дежурной комнате брезенте, и Фолби, надев резиновые перчатки самолично проверил пасти у каждой. Оказалось — самые обычные кошки.
За исключением одной.
Животину таких размеров никто в управлении еще никогда не видывал: поистине гигантский, белый с крупными серыми пятнами кот, раза в полтора, если не в два, больше обычного. Видимо, особенной какой-то породы, потому что шерсть на нем была очень мягкой и волокнистой.
Остальные спали молча, этот — громко храпел и подсвистывал, раздражая дежурного и потешая входивших посмотреть полицейских.
Вечером потянулись обнаружившие пропажу хозяева. Помня, однако, о штрафе за безнадзорность, хитрые взрослые присылали детей. Так что являлись десяти-двеннадцатилетние существа и жалобно спрашивали — нет ли случайно здесь их бедненькой кошечки?
С детьми решили не связываться и отдавали так.
Белого забрали последним.
За ним явилась очень пожилая дама и сразу устроила скандал, заявив, что ее Арчибальд гуляет только по участку, что кот был, следовательно, похищен, а окружного прокурора она очень хорошо знает лично.
— Замечательный у вас кот, мэм! — восхищенно заявил ей в ответ Фолби. — А шерсть! Смотрю не налюбуюсь. Все наши ребята приходили гладить его. Такое чудесное ощущение шелка.
