Оставалось ждать мировых рекордов. Правда, радость ожидания неминуемого рекорда омрачалась сомнением — входит ли рядовой школьный урок физкультуры в перечень соревнований, которые международные спортивные федерации принимают всерьез и верят в установленные на нем достижения? Если нет — плакали ее рекорды! Хоть в прыжке потолок пробей и вылети на крышу спортзала — все равно рекорд не зачтут. А про дыру в крыше эксперты скажут: может, на спортзал метеорит упал.
Но зря мы заранее сердито косились на федерации. Потому что не успел появиться в зале физрук, как Катя подала ему записку, в которой врач детской поликлиники уведомлял школу об острой необходимости избавить тов. Суровцеву Екатерину Динэровну от физических нагрузок. Физрук прочел и развел руками:
— Справка есть, печать имеется. Слово врача — закон для пациента. Ты свободна.
По нашим рядам прошел глухой ропот. И было от чего возмущаться. Это что же получается? Вырядиться в «Адидас» можно, а заниматься физкультурой — нельзя? Хорош пациент!
Катя сидела на «козле» и болтала ногами, а мы послушно выполняли команды физрука и скоро порядком взмокли. Но он не давал нам покоя, придумывая все новые каверзы. Когда до конца урока осталось минут десять, он наконец милостиво разрешил нам поиграть в наш любимый околофутбольный «парагвай», а сам ушел куда-то. Мальчишки против девчонок! Уж тут-то Суровцева оживилась. Спрыгнув с «козла», она заявила:
— Я тоже буду играть. Без меня девчонки проиграют.
— Вот еще! — презрительно поджала губы Марта Борисова — мэр класса и капитан девичьей сборной. — Сиди уж лучше на своем «козле» и за справку держись. Как упражнения выполнять — так ей, видишь ли, врач не разрешает, а как «парагвай» — так первая. Хитренькая какая!
Майка «Я — чемпион!» стояла с перекошенным от гнева лицом, уперев руки в бока. Кэт, конечно же, полагала, что девчонки будут счастливы до небес, если в их скромные ряды милостиво вольется такое импортное великолепие. Но капитан Марта была непреклонна.
— Сиди на «козле», — упрямо повторила она. — Как-нибудь справимся сами.
Покрасневшая от смущения и обиды, Суровцева выкрикнула:
— Завидуете! Вы просто все мне завидуете!
Борька Самохвалов присвистнул:
— Хо-хо! Это чему же? Справке, что ли?
— И справке тоже! — выпалила Кэт. — А главное — вот этому… — И, тыча и охлопывая себя, она выкрикнула — Майке… Кроссовкам… Сумке… Все вы… Все завидуете!
Сбившись в кучку, девочки оживленно перешептывались, поглядывая на Суровцеву.
