Теперь послушайте все. Я не случайно говорю
о краже у товарищей. Именно это случилось у нас
сегодня утром. Нет ничего более презренного, чем
красть у своих товарищей. После этого нам остается
только при крутить замки к шкафчикам и никогда не
доверять ни соседу по койке, -ни товарищу по работу.
Мы должны будем ходить крадучись и оглядываться
через плечо, чтобы не получить удар в спину.
Но мы до этого не дойдем. Я знаю, что вы порядочные
люди, всегда вам доверял. Просто нам слишком
много пришлось испытать. Теперь, ради бога, соберитесь
с силами и поступите с тем, кто унизил нас,
так, как найдете нужным.
Я повернулся, чтобы уйти. Команде снова скомандовали
«смирно». Люди ответили на команду с былой
сноровкой. Вор получил жестокую трепку, и несколько
дней с ним никто не разговаривал. Это совсем
не легкое наказание на маленькой подлодке, где
все кажется лучше, чем остаться в одиночестве.
Неделей позже мы устроили праздник, чтобы отметить
вновь обретенное товарищество. В последние
несколько дней я постарался держаться отстраненно
, но уже через короткое время мы вернулись к от-
[- 187 -]
ношениям в духе наших важнейших решений. Люди
приняли новый договор, и теперь никто не говорил,
что мы что-то сделали не так или надо пойти в Испанию.
«Виновник» сам пришел ко мне с признанием
и стал с этого момента полезным членом нашего
общества.
Но хотя настроение улучшилось, оно не компенсировало
наш неестественный образ жизни. Мы плыли
уже 60 дней и сами стали обрастать плесенью.
Последние следы краски исчезли с наших похудевших,
заросших бородами лиц. У всех пропал аппетит.
Часто в молчаливой полутьме раздавался кашель. Мы
работали как автоматы. Не видя дневного света и не
получая свежего воздуха в течение двух месяцев, мы
фактически стали живыми трупами. Деревянные части
лодки начали гнить, конденсат постоянно сочился
по переборкам, койки и белье оставались влажными.
Когда люди не были на вахте, они просто лежали
в своих койках в полном оцепенении. Часто, когда
становилось слишком тяжело, мы открывали кислородные
цилиндры, но теперь они были почти пусты.
Наши помещения почернели от неизбежных выхлопных
газов, потому что давление- воды становилось
слишком большим для выхлопных клапанов, и почти
каждый день клубы дыма заполняли подлодку. Сами
двигатели были не новыми, и мы не могли позволить
им отдыхать, так что постоянное движение с полной
скоростью начинало сказываться и на них. То тут, то
там выходили из строя важные электрические приборы
и механизмы, что было неудивительно в условиях
нашей влажности. К счастью, старший электрик оставался
с нами, а он был крупным специалистом.
