Майор был коренаст и краснолиц, однако не безобразен. Он всегда одевался в одежду цвета хаки. В данный момент на нем были камуфляжная куртка и шорты. (На вопрос Пирса о том, где Флудд отбывал службу, тот лукаво подмигнул и ответил: «Война за независимость, дружище. Единственная война, которую стоит вести, и я все еще сражаюсь за то, чего достоин». Дальнейшие расспросы ни к чему не привели. Добиться от майора внятного ответа Пирс так и не сумел.) Сам майор сидел в бочкообразном кресле во главе длинного полированного стола. Лицо у него было красным, оттенка вареного омара, выловленного в водах Блэквуд-Бич. В руке он сжимал лопаточку вроде тех, какими крупье в казино сгребают фишки, причем с такой силой, что казалось, будто деревянная рукоятка сильно уменьшилась в размерах. Примерно посередине стола была разложена стратегическая игра «Гора Аваллон». Кресло у дальнего края стола занимала туманная, газообразная масса, лишь отдаленно напоминавшая мужскую фигуру. Скорее она походила на повисший в воздухе жирный отпечаток большого пальца незримой гигантской руки.
— Черт побери, ваше глупейшее императорское величество! — взревел Флудд. — Да сколько раз можно повторять! Эти красные штучки означают танки. Сухопутные бронемашины! Они не могут беспрепятственно перемещаться по тем участкам доски, которые символизируют воду! L’eau! Comprenez?
Его противник ответил невнятным бульканьем, напоминающим французский язык в исполнении читающего молитву насекомого, скажем, богомола.
— Нет! — громыхнул майор и обрушил на стол дубинку с таким грохотом, что все предметы в комнате соскочили со своих прежних мест.
Пирсу моментально вспомнился разгневанный обитатель горы Олимп, затеявший битву у стен Трои.
— Это никакие не субмарины! Это совсем другая игра! Если не умеете честно играть, я отправлю вас обратно и возьму Цезаря! Если он и последует вашему примеру, то уж точно не будет себя вести так же беспардонно, как вы!
Призрак что-то недовольно залопотал; разъяренный майор Флудд, издав протяжный нечленораздельный вопль, метнулся к противоположному краю стола, — не иначе как намереваясь задушить французского императора, и игральная доска взлетела вверх, обрушив на головы игроков целый дождь картонных шестиугольников.
Пирс нервно хихикнул и повернулся направо, чтобы подняться по причудливой деревянной лестнице.
Ничто не доставляло ему такого удовольствия, как посещения чудаковатого соседа. Однако, наблюдая за тем, как майор сражается с незримым императором, он неизменно чувствовал легкую неловкость. Эти настольные битвы больше походили на эпизоды из жизни обитателей легендарного Бедлама, Пирс же до сих пор не вполне привык к жизни в Блэквуд-Бич и порой испытывал сомнения относительно собственного душевного здоровья.
