— Соглашайся, — ворвался в мысли Лив глубокий мужской голос.
— Когда состоится свадьба? — спросила Лив. В душе она была вовсе не согласна, но пока не видела иного выхода уберечь Кэрол от разбитого сердца. Может, если оттянуть время, что-то и удастся придумать.
— Через две, может три, недели. Сегодня ты будешь держаться со мной так же дружески, как с Кэрол и Майклом, а в последующие дни мы будем изображать влюбленную парочку, изредка обмениваясь поцелуями и ласками. Дед сообразит, что между нами что-то намечается, а к концу недели я объявлю о нашей свадьбе. Техническую сторону вопроса оставь мне.
— У меня есть выбор? — сухо осведомилась Лив. Глаза Мартина стали безжалостными и холодными.
— Нет, если тебе небезразлично счастье Кэрол, а ты внушила мне уверенность, что оно тебе небезразлично. Впрочем, ты ведь отлично умеешь изображать чувства, которых на самом деле не испытываешь.
Губы Лив искривила горькая усмешка. Чтобы такой тип, как Мартин, ставил под вопрос искренность ее чувств! Это можно назвать по меньшей мере иронией судьбы.
— Хорошо, я согласна, — коротко произнесла она.
Сильная рука легла на основание ее спины.
— Какая разумная леди, — протянул Мартин, и в его голосе, как показалось Лив, прозвучали нотки скрытого удовлетворения.
Он вывел ее из комнаты, и они спустились по широкой лестнице.
Когда они подошли к гостиной, Лив освободилась от поддерживавшей ее руки. Она поддалась на его шантаж, но разыгрывать влюбленную девицу с сияющими от счастья глазами явно не готова.
Высоко подняв голову, она проскользнула мимо Мартина в большую элегантную комнату.
— Кэрол, Мики, — кивнула она молодой паре, с довольным видом устроившейся на широком диване, обитом парчой.
И тут ее внимание привлек старик, медленно поднимавшийся из кресла с высокой спинкой. Взявшись за трость, он сделал шаг навстречу Лив. Когда-то это был крепкий высокий мужчина, но годы и болезнь ссутулили его широкие плечи. Черный смокинг висел на исхудавшем теле, как на вешалке, а галстук-бабочка на воротнике плоеной рубашки не мог скрыть болезненной худобы его шеи. Одного взгляда на него Лив было достаточно, чтобы понять: этот человек очень стар и немощен, и лишь безупречное воспитание заставило его встать, когда она вошла.
Подойдя к старику, Лив протянула ему руку.
— Вы, должно быть, сеньор Жоао Родригеш Андраде, прадедушка Майкла? — Слава Богу, что она хоть имя его запомнила. — Я доктор Лив Роберте, кузина Кэрол. Я буду ее дуэньей.
