— Я не шлюха и не прыгаю в постель к любому, кто мне предложит, — очень спокойно произнесла Лив. — И замуж за тебя не выйду. Но, если ты настаиваешь, я стану твоей любовницей на время моего пребывания здесь, при условии что ты оставишь Мики с Кэрол в покое. Если на этот раз она забеременеет, она сохранит ребенка и он заменит ей того, которого она потеряла. Лив было уже двадцать шесть, и она остро чувствовала, что лучшие годы для материнства быстро уходят. Она мечтала о ребенке, денег, чтобы растить его год-два, у нее достаточно, и, будучи врачом, она без труда найдет работу. Естественно, это означает, что ей придется прервать общение с тетей Клэр и дядей Джеффри, но это и так неизбежно, если Кэрол войдет в семью Мартина. Зато у нее будет ребенок, и это перевешивает все минусы.
— Любовница мне не нужна, — равнодушно отозвался Мартин. — Она у меня уже есть. Мне нужна жена. Да или нет?
От такой откровенной наглости у Лив на мгновение перехватило дыхание. Она уже не знала, плакать ей или смеяться. Она-то боролась со своими страхами, представляя себе, каково это — снова оказаться с Мартином в постели, планировала потихоньку от него родить ребенка! Ну и дура! Размечталась, что он снова хочет заполучить ее в свою постель. А оказывается, что место уже занято.
— Позволь мне прояснить ситуацию. — Лив сделала попытку рассуждать логично. — Ты хочешь, чтобы я разыгрывала роль твоей жены ради успокоения твоего деда, и больше ничего. — Она вгляделась в лицо Мартина, но на нем ничего нельзя было прочесть. — А в это время твои физические потребности будет удовлетворять любовница.
— Что-то в этом роде, — отозвался он, отпуская ее руку.
Лив смерила его долгим тяжелым взглядом.
— Почему же ты тогда не хочешь жениться на своей любовнице?
Мартин насмешливо приподнял бровь.
— Ты же не настолько наивна, Лив. Мужчины не женятся на своих любовницах. Как сказал один мудрый писатель, они лишь заполняют пустоту.
Почему ее удивило это дерзкое заявление, Лив сама не поняла. Пора было уже перестать чему-либо удивляться в этом человеке. Он целовал ее до тех пор, пока она не сдалась, лишь ради того, чтобы доказать свое мужское превосходство, а она-то строила иллюзии насчет того, что он ее хочет. Нет, она все-таки неисправимая дура. Если она была не нужна Мартину в восемнадцать лет, то вряд ли он соблазнится ее чарами теперь, когда она стала на восемь лет старше. Его любовница наверняка ослепительная юная красавица, готовая зарабатывать на жизнь, опрокидываясь на спину.
