Это зашло слишком далеко, даже учитывая, что эти слова исходили от Грэма! Софи сложила руки и уставилась на него.
— Что я теряю? Плохой лондонский воздух? Зловоние конского навоза на улицах?
— Да, Лондон иногда может быть грязной дырой. — Затем молодой человек склонил голову, не отрывая взгляда от Софи. — И все же… скажи мне, Софи, что ты делала в Актоне? Там чистый воздух, не так ли?
Она проводила все свое время в доме, уткнувшись носом в книги, по крайней мере тогда, когда ее обязанности позволяли это. Если бы она осмелилась выйти на улицу, то могла бы встретиться с кем-то из мужского рода. Затем возникла бы необходимость общения, за которой последовал бы хаос.
Тем не менее, не было необходимости признаваться в этом Грэму. Девушка приподняла подбородок.
— Я была объектом поклонения всей деревни. У меня было огромное количество поклонников.
Он нежно улыбнулся ей.
— Лгунья. — Затем Грэм наклонился ближе, от его близости и настойчивости у нее перехватило дыхание. — Софи, в жизни есть нечто гораздо большее! Есть красота, страсть и огонь!
— О! — Она откинулась назад и понимающе усмехнулась. — Ты имеешь в виду излишества в выпивке и совокуплениях, не так ли?
У него отвисла челюсть.
— Что? — Затем Грэм стряхнул с себя удивление. — Софи, я говорю о жизни. — Он долго смотрел на нее. — Ты на самом деле не понимаешь, не так ли?
Ощутив неловкость, девушка отвела взгляд.
— Мне нравится моя жизнь такой, какая она есть. — Я ненавижу свою жизнь такой, какая она есть, но что я могу с этим поделать?
Она уже рискнула всем, чтобы в первую очередь приехать в Лондон, но это приключение только выставило перед ней напоказ в полном цвете и графических деталях то, что никогда не будет принадлежать ей.
Грэм, задумавшись, нахмурил брови.
— Отлично, — медленно проговорил он, — тогда закрой глаза.
Софи отпрянула.
— Нет. — А потом спросила: — Зачем?
Он тихо рассмеялся.
— Софи, замолчи и закрой глаза.
В комнате было тихо, только легкий ветерок проникал через приподнятую оконную раму. Софи слышала стук колес по мостовой и отдаленные голоса, но с закрытыми глазами этот шум тускнел от осознания близости Грэма — которого она ощущала, но не могла видеть.
От этой мысли она снова открыла глаза, чтобы увидеть, как он тянется к ее руке.
— Что ты делаешь?
Грэм откинулся назад, заметно рассердившись.
— Ты не можешь расслабиться на один-единственный момент?
Девушка нахмурилась.
— Нет, когда я не знаю, что ты собираешься делать.
