— Кстати, насчет денег, — вставил Лоцман, допив пепси из бутылки, — денег у нас нет. Те, что Иван дал в общак, я только что потратил. Нужно что-то решать насчет денег, иначе завтра жрать будет нечего.
— А давайте Ивана продавать тем, кто его ищет, — робко предложил Ботаник, разворачивая конфету.
— Ты чего, в натуре, Ботан? — возмутился Лоцман. — Братана предлагаешь продать? Друга продать за бабки паршивые?
Тимоха привстал даже, чтобы двинуть Ботанику за эту предательскую идею.
— Ничего вы не поняли! — съежился Ботаник, отползая в угол от рассерженных Тимохи и Лоцмана. — Мы этих крутых кинем. Деньги возьмем, а Ивана им не отдадим.
Лоцман остановился и почесал голову. Идея в общем ему понравилась. Но согласится ли Иван? Сидит вон в углу и ни слова не говорит ни за, ни против. Конечно, тяжело скитаться по подвалам и чердакам пацану, который привык спать на беленькой простыни, кушать серебряной вилочкой с помощью серебряного ножичка и мыться в джакузи. Это ему, Лоцману, что дома в Красносибирске в грязи вошкаться полуголодным и немытым, что в Москве — один хрен. Отец у него алкаш с буйным помешательством, мать, отцом забитая, всего боится, старший брат — наркоман конченый.
А вот у Лоцмана какая-то страсть к путешествиям с самого раннего детства. Дома никакой жизненной перспективы нет — а тут, в Москве, сколько интересного можно увидеть. А надоело, сел в электричку и езжай хоть до Сочи с пересадками на узловых станциях. Интересно жить. А если уж совсем тяжело станет, можно сдаться, отсидеться в приемнике-распределителе, откормиться там и помыться, а потом снова убежать.
Ботаник был детдомовским, приехал откуда-то из Архангельска, сбежав из приюта. Он круглым сиротой стал в один день — не повезло парню — родители погибли, а ведь еще недавно жил в семье, а теперь один. У него отец и мать пошли к кому-то на юбилей в ресторан, там поддали хорошенько, а обратно решили напрямую через реку пройти по льду. Какая у них там река в Архангельске? Северная Двина вроде. Дело было ранней весной, лед был тонкий, оба провалились и утонули. А ведь были интеллигенты — мать учительница, отец инженер, а вот как обернулось дело.
Так и оказался Ботан в детдоме, а оттуда убежал, понятно почему — издевались над ним там. Но Лоцман Ботаника уважает — светлая у парнишки голова. Если бы не трагедия, то, может быть, Ботан бы ученым стал, а теперь — из детдома какая ему дорога — только в рабочие в лучшем случае. Какая бы у тебя голова ни была золотая, за образование нужно платить, а кто за сироту заплатит?
