– Рон может смеяться сколько угодно, – невозмутимо сказала Полумна, когда Гарри провожал её и Ксенофилиуса к их местам, – но отец провёл очень серьёзные исследования магии Gernumbli.
– Вот как? – сказал Гарри, давно уже решивший для себя, что оспаривать странноватые воззрения Полумны или её отца дело пустое. – А ты не хочешь перевязать чем-нибудь палец?
– О нет, всё хорошо, – ответила Полумна, с мечтательным выражением посасывая укушенный палец и оглядывая Гарри с головы до ног. – А ты хорошо выглядишь. Я сказала папочке, что большинство гостей скорее всего придут в парадных мантиях, но он считает, что на свадьбу лучше всего облачаться в солнечные цвета – на счастье, понимаешь?
Она поплыла к отцу, и тут же объявился Рон со старенькой, цеплявшейся за его руку чародейкой. Крючковатый нос, глаза в красных ободках и розовая шляпка с перьями придавали ей сходство со сварливым фламинго.
– И волосы у тебя слишком длинны, Рональд, я тебя сначала за Джиневру приняла. Мерлинова борода, во что это вырядился Ксенофилиус Лавгуд? Вылитый омлет. А ты кто? – гаркнула она, завидев Гарри.
– Ах, да, тётя Мюриэль, познакомьтесь, это кузен Барни.
– Ещё один Уизли? Вы плодитесь, как гномы. А Гарри Поттер тут имеется? Я надеялась познакомиться с ним. Я думала, он ваш друг, Рональд, или вы всего-навсего хвастались?
– Нет… просто он не смог приехать…
– Хмм. Нашёл предлог, чтобы увильнуть? Ну, значит, не такая он бестолочь, какой выглядит на газетных снимках. Я только что научила невесту, как ей лучше носить мою диадему! – крикнула она Гарри. – Гоблинская работа, знаете ли, хранилась в семье веками. Девочка она красивая, но всё же француженка. Ну ладно, ладно, Рональд, найди для меня место получше, мне всё-таки сто семь лет, я не могу долго стоять на ногах.
Рон, проходя мимо Гарри, сокрушённо взглянул на него и на какое-то время пропал. Когда он снова появился у входа, Гарри успел развести по местам с десяток гостей. Шатёр уже почти заполнился, а очередь у входа наконец иссякла.
– Мюриэль – это какой-то кошмар, – сказал Рон, отирая рукавом лоб. – Раньше она к нам на каждое Рождество приезжала, но, слава богу, обиделась после того, как Фред с Джорджем прямо во время обеда взорвали под её креслом навозную бомбу. Папа твердит, что она вычеркнет их из завещания. Можно подумать, что их это волнует, – при их темпах они всё равно станут самыми богатыми в нашей семье людьми. Ух ты! – прибавил он и заморгал, глядя на приближавшуюся Гермиону – Роскошно выглядишь!
