– Спасибо, Рон, но я не могу допустить, чтобы ты…
– Да у тебя и выбора не будет, – яростно сказал Рон и тоже сжал её руку. – Я помогу тебе заучить наизусть моё фамильное древо, и ты сможешь отвечать на любые вопросы о нём.
Гермиона слабо усмехнулась:
– Рон, мы же в бегах вместе с Гарри Поттером, главным находящимся в розыске преступником страны, По-моему, для нас всё это не важно. Если мне удастся вернуться в школу, тогда другое дело. Кстати, а как Волан-де-Морт собирается поступить с Хогвартсом? – спросила она у Люпина.
– Учёба стала обязательной для любого юного волшебника и волшебницы, – ответил тот. – Об этом объявили вчера. Серьёзная перемена, раньше никого учиться не заставляли. Конечно, почти каждый чародей и чародейка Британии заканчивали Хогвартс, однако родители имели право обучать их и дома или посылать, если им так больше нравилось, за границу. А теперь все волшебники будут находиться под присмотром Волан-де-Морта с самого раннего возраста. Помимо прочего, это ещё одна возможность устранять тех, кто рождается от маглов, поскольку ученики школы, прежде чем попасть в неё, будут получать сертификат о Статусе крови – то есть доказывать Министерству, что они происходят от волшебников.
Гарри ощущал отвращение и гнев – именно в этот миг одиннадцатилетние дети с восторгом роются в только что купленных учебниках по волшебству, не зная, что они никогда не увидят Хогвартса, а может быть, и своих родителей.
– Это… это… – выдавил он, пытаясь найти слова, способные выразить охватившие его ужас и гнев, однако Люпин негромко произнёс:
– Я знаю. – Он как будто поколебался немного, а затем сказал: – Гарри, я пойму тебя, если ты ничего мне не ответишь, но у Ордена сложилось впечатление, что Дамблдор поручил тебе некую миссию.
– Поручил, – ответил Гарри. – И Рон с Гермионой знают о ней и идут со мной.
– Ты можешь посвятить меня в подробности? – Гарри взглянул в его изрытое преждевременными морщинами лицо, обрамлённое густыми, но уже поседевшими волосами, и пожалел о том, что может дать Люпину только один ответ.
– Не могу, Римус, простите. Если Дамблдор не сказал вам этого, значит, не вправе сказать и я.
– Я знал, что ты так и ответишь, – разочарованно произнёс Люпин. – И всё-таки я могу оказаться полезным вам. Ты знаешь, кто я и на что я способен. Я могу отправиться с вами и защищать вас. А говорить мне, что вы собираетесь сделать, не обязательно.
Гарри заколебался. Предложение было очень соблазнительным, хотя, как они смогут не посвятить в свою тайну Люпина, если он постоянно будет рядом, представить себе было трудно.
